Почувствовав, что молчание затянулось, Ада Львовна решила ускорить процесс и с горечью произнесла:
– Понятно.
Галка не выдержала и выпалила, закрыв глаза:
– Что тебе понятно, мама?! Что тебе понятно?! Что вам всем понятно и что вы все про меня знаете? Я, может быть, только-только почувствовала себя свободной. У нас со Славкой-то жизни своей, считай, и не было! Пока его родители живы были, вчетвером в одной комнате ютились, потом детей отселили, сами в зал переехали. Как сейчас помню: ночью лежишь и прислушиваешься, кто из них в туалет встанет и через зал, роняя стулья, потащится. Так все ночи напролет и слушали со Славкой, как бы кто не вышел… И вот только все наладилось, дети – в Москву, мы – по разным комнатам, как ты мне, мама, ультиматум: «Давай съезжаться!»
– Теть Галь, вы чего? – не выдержала Полина. – Ну, не хотите, как хотите. Вас же никто не заставляет. Бабушка же к вам не навсегда. Только на неделю. Правда, бабуль?
– Правда, Полечка, – заторопилась разорвать порочный круг недовольства друг другом Ада Львовна. – Разве я не понимаю? Насильно мил не будешь.
– Не надо делать из меня чудовище и неблагодарную дочь! – со слезами в голосе выкрикнула Галка и разрыдалась.
– Никто из тебя чудовище и не делал, – миролюбиво поддержал сестру Игорь. – Пусть все остается, как есть.
– Да ты! Да что ты знаешь?! – никак не могла успокоиться Галка. – Живешь, как у Христа за пазухой, денег не считаешь, подарки дорогие делаешь – ничего не стоит. А, не дай бог, случится с ней что-нибудь: заболеет или еще чего-нибудь, я таскаться с одного конца города на другой буду или ты?!
– Сиделку наймем, – не постеснялся Игорь Станиславович.
– Пусть твои дети тебе сиделку нанимают, – не осталась в долгу Галка. – А я себе не прощу, что мать на улице оставила без воды и куска хлеба.
Ада Львовна от нарисованных детьми перспектив впала в тоску и пожалела, что вообще затеяла все это. Ее судьба откровенно обсуждалась в ее же присутствии, но при этом создавалось впечатление, что речь идет о совершенно постороннем для ее отпрысков человеке.
– Хватит! – гаркнул Игорь. – Вы, на всякий случай, у меня в доме. Мне своей истерички здесь хватает. Как скажу, так и будет. Каждый сидит на попе равно. Живет там, где жил. А если помощь понадобится, вопросов нет: всегда пожалуйста.
– Ну уж нет! – поднялась со стула Ада Львовна. – Я вам не вещь какая-нибудь, чтобы меня из одного места в другое передвигать. Не нужна, так и скажите! И нечего валить с больной головы на здоровую. Я, слава богу, еще из ума не выжила, чтобы за мной с тряпкой ходили. Найду, чем заняться!