Ждали, конечно, и выражения сочувствия. Они последовали. Командующему войсками 3-го Украинского фронта маршалу Ф.И. Толбухину поступили телеграммы соболезнования от союзного Верховного командующего на Средиземноморском театре английского фельдмаршала Г. Вильсона и командующего 15-й воздушной армией генерала А. Эйкера. 15 ноября 1944 г. их текст был доложен И.В. Сталину[221].
Позднее ему лично были принесены официальные извинения от имени президента Ф.Д. Рузвельта. 14 декабря 1944 г. на приеме в Кремле это сделал посол США в СССР А. Гарриман.
...Ответ на свое письмо от 9 ноября первый заместитель начальника Генштаба получил через десять дней. Генерал Дин, передавая «глубочайшее сожаление» Объединенного комитета начальников штабов армии США по поводу произошедшего инцидента, писал о результатах подробного расследования. Оно показало, что перед командиром эскадрильи истребителей Р-38 (его имя в ответе Дина не раскрывалось, историки установили лишь, что эскадрилья входила в состав 82-й истребительной группы, возглавляемой полковником К.Т. Эдвинсоном) была поставлена боевая задача по штурмовке колонн противника и железной дороги в районе Сьеница — Новипазар — Рашка — Митровица. При подходе к Сьенице с юга эскадрилья разделилась, после чего самолеты направились к цели на бреющем полете. Определяя цель, командир американских летчиков допустил «навигационную ошибку», к тому же между начертанием на карте нужного объекта и цели, в действительности атакованной, выявилось, по утверждению американской стороны, «удивительное сходство». Другими словами, город Ниш командир эскадрильи принял за Новипазар и, отметив интенсивное движение войск, приказал немедленно открыть огонь. Остальные американские летчики были также уверены в том, что они атаковали нужный объект. В действительности же было допущено отклонение на 88 километров, что подтвердила проявленная по возвращении на аэродром кинопленка.
«Когда эскадрилья выполнила штурмовой рейд, — говорилось далее в ответе Дина, — она была законно атакована советскими истребителями, оборонявшими свои наземные войска, и в первой же схватке был сбит один американский самолет. Командир американской эскадрильи заметил после этого советские опознавательные знаки, но раньше, чем он мог вывести из воздушного боя свою группу, были сбиты другой американский самолет и два или три советских истребителя». Американское командование давало высокую оценку командиру звена советских истребителей, который «храбро приблизился к строю самолетов американского командира, и тогда взаимное опознание было подтверждено»