— Это что, пороха, не будет что ли?
— Ужо сгрузили и Климу ключи отдали. — Под пороховой склад, была выделена старенькая банька, стоявшая на отшибе, в паре сотен метров от деревни, на берегу небольшого ручейка.
— А это тогда что такое? — Приподнял звякнувший медью кошель.
— Деньги.
— А откуда порох? — Я тупил по черному… А Силантий, как мне кажется, надо мной просто издевается.
— Дали.
— Кто?
— Молвил тебе ужо.
Я задал другой вопрос, — Сколько пороха привез?
Тут он первый улыбнулся за все прошедшее время, — Пятнадцать пудов. — Улыбка поблекла и с грустью в голосе добавил. — Заместо того что бы денег взять, дали полусотню юнаков, за долю от добычи. Ну и до места обоз довести надобно было, татей даже разок шуганули, они нас с купцами спутали.
— И где эта банда? — Спросил догадываясь что услышу в ответ.
— Так ты же все приготовил, тама они и сидят. Тебя ждут.
— А кто ими командует, — Глянул на Силантия и поправился, — старшинствует?
И услышал ответ, от которого пожалел что родился. — Ты!
Моя голова отказывалась, что-либо понимать и начала тихо-тихо поскуливать, требуя дать обезболивающие. Хрен тебе во всю лысину…
— Силантий, ты поехал за порохом. Так?
— Да.
— Ты за каким-то чертом, наплел там незнамо чего и тебе всучили полусотню. Так?
— Нет.
— А как оно было? — Задал вопрос и отправился к кадушке с остатками капусты, цедить лекарство.
— Тя в роду в пытошной никто не служил?
— Силантий, у меня и так башка ни чего не понимает, так ты еще всякое спрашиваешь. Не было таких.
— Я мне видится что были… Со стариками словом перемолвился, со своими, бывшими…
Ополовинив кружку, живительной, кисло-соленой влаги. Почувствовал себя чуток бодрей, и даже туманная пелена на мозгах приподнялась. — То, что ты был сотником, мне ведомо, не ведомо токмо одно — сколько у тебя друзей, которые по первому твоему слову, людишек тебе дают.
— В Живых осталось (он так и сказал с большой буквы) сотни две будет… А что так?
— И сколько из них сотниками, десятниками служит и думаю — что есть голова полковой… Кто ты Силантий?
— Стрелец, войска московского. — Я посмотрел на него и в его честные правдивые глаза… Махнул рукой. — Не хочешь молвить, ну и хрен с тобой. А вот ежели кого побьют до смерти, как с этим быть? А это война, такое зараз может случится.
— По воле своей идут и господа нашего, Иисуса Христа, остальное все в руциях божьих.
— Не разбегутся твои юнаки по домам, как только ляхов завидят?
— А это как учить будешь.
Уел Силантий, слов нет одни слюни. Допил остатки из кружки, поставил на стол. — Пойдем, глянем на наше воинство.