Перед Ниной Свете было стыдно. Нина все-таки была намного старше их с Леной, и взваливать на нее практически всю работу отдела было просто бессовестно, несмотря на ее мощный интеллект и просто-таки поразительную энергию. Но, пытаясь хотя бы вчитаться в лично ей адресованные факсы, Света чувствовала такое отвращение, такую неизвестно откуда наваливавшуюся усталость, что, превозмогая отвращение к самой себе, в отсутствие Нины подкладывала эти бумаги ей на стол, засовывая среди других документов, надеясь, что она не обратит внимания на их появление и походя сделает и ее работу тоже.
«Господи, — иногда с ужасом думала Света, — да я же просто развалина, просто калека по сравнению с ней!»
Слушая по телефону Светины сбивчивые объяснения, что, мол, дверь захлопнулась, когда она была на балконе, Нина, являвшаяся в офис раньше всех, говорила, что ей можно не приходить вовсе, работу она уже всю раскидала, а на вопрос: «А как же вы одна?» — Света слышала убийственное: «А часто ли я не одна? Привыкла. Комплект у нас в отделе — вещь редкая. Экс-клю-зив-чик!»
Слышать это было стыдно, но делать было нечего — дежурный скандал с Евсеевым, начавшийся два дня назад, вошел в заключительную стадию и вот-вот должен был окончиться его очередным уходом, так что Светино присутствие дома было просто необходимо.
Так и случилось, однако, как это было всегда, через пару недель Толька мириться не пришел. Это был самый долгий их разбег. Он даже пропустил — невероятно! — ее зарплату, и Света купила себе утешительный приз — кофточку. Но мириться надо было обязательно, потому что неожиданно Свете предложили поехать на учебу в Англию, не надолго, на неделю, но это была настоящая Англия! То, о чем она не могла мечтать в институте! Но с отъездом появлялись и проблемы. Оставить девочек с теткой не получалось — та запила настолько, что уже становилась неуправляемой, опасной и сама нуждалась в присмотре.
…В конце первого их с Ниной и Леной совместного лета, когда солнце изливало на Москву последние запасы знойной, удушливой жары, Свете позвонила кузина Ира и поведала, что ее мать ждет Свету около прудов в Измайловском парке с чистой одеждой. Тетка, как оказалось, упала в пруд, измазалась в тине и не может ехать домой в таком виде. Света должна была встретиться с Ирой у метро, взять одежду и отвезти тетке в Измайловский парк. Отказаться было нельзя — все-таки материна сестра, да и слишком часто тетка ее выручала, когда не с кем было оставить детей.
У Светы, совершенно не переносившей дальних поездок, кроме как в иномарке, ноги подкашивались от одной только мысли, что придется тарахтеть на другой конец города, по жаре разыскивать тетку в парке и возвращаться на работу двумя транспортами.