— Мммм… — Серена озорно посмотрела на Кирстен и, сосредоточив все внимание на Райане, невозмутимо проговорила: — Верно. И я теперь вижу. Губки бантиком, очаровательные длинные пушистые ресницы, носик кнопочкой.
Райан, покраснев, как рак, всплеснул руками в показном отчаянии.
— Вот и верь после этого людям! Унизила парня почем зря.
Серена подмигнула Кирстен.
— Не понимают мужчины шуток, а?
— Это точно, — рассмеялась та, но в ее взгляде, обращенном к Райану, светилась глубокая любовь. — Только я его все равно ни на кого не променяю, — нежно добавила она. — Он крепко меня зацепил.
Они выпили чаю. Кирстен, покормив дочку, сидела похлопывая ее по спине.
— Сера, ты не побудешь с малышкой? — спросил Райан. — Я хотел бы показать Кирстен Кейндейл.
— Разумеется. О чем разговор? С удовольствием повожусь с ней пару часиков.
— Ну вот, видишь! — расплылся в улыбке Райан, обращаясь к Кирстен. — Я же говорил, она не станет возражать.
Серена пока так и не набралась смелости сообщить Райану о своих отношениях с Холтом, но и данный момент был не очень-то подходящий для подобного признания. Внезапно ей пришла в голову мысль.
— Эй, можно я свожу ее в Уинтерсгилл? Мари очень обрадуется. Она, я уверена, сейчас дома. Мари по воскресеньям никуда не отлучается.
— Мари? — Кирстен переводила взгляд с Серены на Райана. — В Уинтерсгилл? Должно быть, это та самая женщина, с которой я говорила по телефону, когда звонила из аэропорта, да?
— Мари и мой отец были компаньонами, — без запинки объяснила Серена. — После смерти моей матери они жили вместе.
Она теперь признавала, что Макс и Мари были подходящей парой. Они были счастливы вдвоем, и бессмысленно осуждать их за то, что долгие годы они жили как муж и жена. Конечно, в браке их союз выглядел бы респектабельнее. Однако странная у нее логика. В настоящее время многие пары живут, не обременяя себя официальными обязательствами, и ей никогда в голову не приходило порицать их за это, но почему-то в неузаконенной связи отца с Мари она усматривает безнравственность. Серена корила себя за двуличие и узость взглядов, и, в конце концов, в очередной раз пришла к выводу, что Макс считался только с собственным мнением. Мгновенно вспомнились все обиды, вернулось былое предубеждение против отца, своей изменой разбившего сердце матери, пропало желание прощать.
Но что толку ненавидеть Мари? Ей, заклейменной печатью любовницы, суждено нести свой крест.
— Прекрасная идея. Мне Мари нравится.
Райан подскочил к Кирстен, выхватил у нее из рук девочку и положил в переносное сиденье.