— Вив, наверно, знает, что мы уже приехали, — тихо промолвила девушка. — Думаю, мне лучше пойти к ней, Холт.
— Проклятье!
Он сердито смотрел на нее в темноте машины.
— Завтра увидимся, — пообещала Серена.
Холт мотнул головой.
— Не получится, дорогая. В четыре утра уезжаю. Повезу груз в Ирландию. Меня не будет четыре дня. Черт! Вполне мог бы и не ехать.
— Нет, не мог бы. Это твоя работа, — резонно заметила девушка. — Неужто не понимаешь? Вив как раз это и беспокоит. Она боится, что из-за меня ты станешь пренебрегать своими обязанностями. Думаю, поэтому она и настаивает, чтобы мы с Рин у нее ночевали… Не хочет, чтобы ты обременял себя лишними заботами…
— Она не имеет права…
Серена прижала пальцы к его губам.
— Ну, хорошо! Не спорю, Вив не имеет права своевольничать, но она ведь хочет как лучше. Она любит тебя, Холт, и потому старается оградить от меня. В ее представлении я все та же девчонка, какой была десять лет назад. А я тогда много глупостей натворила. Отвергла всех, кого любила.
— Но такое больше не повторится, — прозвучал уверенный голос Холта.
— Нет, — подтвердила девушка, убирая руки на колени. — Не повторится. Я больше никогда не стану швыряться любовью дорогих мне людей.
Он взглянул на обращенное к нему девичье лицо.
— Тяжелый выдался день, да?
Она кивнула и затем тихо поведала ему о том, что узнала от Райана.
Холт нахмурился.
— Я слышал разговоры об этом, любовь моя. Но полиция, обнаружив, что Джордж все утро выпивал в «Старом холостяке», сочла, что его свидетельства не заслуживают доверия.
Серена несколько мгновений молча смотрела на него, потом спросила:
— Но почему мне никто не сказал? Ни Мари, ни ты даже намеком не обмолвились. Чем вызвана такая скрытность?
— За Мари отчитываться не стану, — спокойно отвечал Холт, — а что касается меня… Ты не проявляла особого желания говорить о Максе. И зная твое отношение к нему… — Он пожал плечами. — Впрочем, может, мне и не следовало молчать. Но если тебя это так взволновало, давай сами побеседуем с Джорджем, хорошо?
Услышав его объяснение, она несколько успокоилась, потом улыбнулась.
— Так приятно, что ты говоришь «мы». Значит, я больше не одна, да?
Холт нашел в темноте ее руку и крепко сжал.
— Меня не будет всего четыре дня, — сказал он. — А когда вернусь, мы вместе побеседуем с Джорджем.
— Впрочем, может, не стоит, как говорится, будить спящего пса… — задумчиво произнесла девушка. — В конце концов, если полиция не восприняла серьезно заявление Джорджа…
— Джордж и впрямь не прочь иногда опорожнить бутылочку, — улыбнулся ей Холт.