— Мне на тебе так же удобно, как на перине, — сказал Клифф.
Наконец настал решающий день. По дороге в больницу Клифф, чтобы скрыть собственный страх, беспрестанно шутил, говорил, что она все делает неправильно, что обычно схватки начинаются глубокой ночью, а не в семь утра, когда пора собираться на работу.
— Пожалуй, я еще успею на следующий паром, — говорил он ей, с нетерпением поглядывая на красный сигнал светофора. — Заеду в офис и вернусь как раз вовремя.
Линн испуганно посмотрела на него.
— Неужели ты оставишь меня одну?
— Никогда, — торжественно, словно давая клятву самому себе, произнес он. — Никогда, любовь моя. Что бы ни случилось, мы будем вместе.
Только вот сможет ли он когда-нибудь забыть, что к происходящему с ней в данный момент он не имеет ни малейшего отношения?
Пять часов спустя Линн встретила его измученная, но сияющая, прижимая к груди сына.
— О, Клифф, он такой прелестный! Спасибо тебе, милый!
На какое-то мгновение Клифф лишился дара речи и лишь молча поцеловал ее в щеку.
— Как зовут ребенка? — требовательным тоном спросил врач.
И снова Клифф промолчал. Он вспомнил, как уязвлена была Линн, когда он отказался обсуждать с ней имя, заявив, что предоставляет ей право выбора.
— Майкл? — сказала она, вопросительно глядя на мужа, словно ожидая его одобрения или, может быть, неодобрения.
Но напрасно. Он не мог выразить ни того, ни другого. Ребенок принадлежит Линн, и она имеет право сама выбрать ему имя.
— Привет, Майкл, — сказал врач, забирая малыша.
— Он вырастет таким же сильным и красивым, как его отец, — с умилением во взгляде промолвила Линн, удобнее устраиваясь на подушках и провожая малютку-сына взглядом, словно боясь потерять его из виду хоть на секунду. — Мне кажется, он даже похож на тебя, Клифф.
Стиснув зубы, Клифф отошел на шаг в сторону, уступая место медсестре.
В душе он недоумевал: какое сходство Линн смогла разглядеть в этом сморщенном, красном личике? Одно он знает наверняка: если там и имеется какое-то сходство, то только не с ним.
— Клифф, любимый, что с тобой?
Клифф стоял в своем кабинете, облокотившись о подоконник, вперив задумчивый взгляд в простиравшуюся за окном ночную мглу.
Обернувшись, он обнял ее одной рукой и привлек к себе. Линн прижалась лицом к его груди, вдыхая исходивший от него, такой родной, запах.
— Все в порядке, — сказал он, щекой касаясь ее макушки.
— Не надо обманывать меня. После рождения Майкла прошло уже три недели, и ты все более и более отдаляешься от меня. Ты работаешь допоздна, мало спишь. Я же вижу, тебя что-то беспокоит.