Не страшись любви

1995 год

Порывы холодного ветра раскачивали голые ветви каштанов. Черный катафалк поднялся по узкой дороге к церкви деревни Роухант. Викарий поежился от холода и тяжело вздохнул. Он взглянул на молодую девушку, стоящую у железных ворот, и его пронзила острая жалость.

Из церкви доносились приглушенные голоса пришедших на погребение людей. У Элизабет Дженсен было в деревне много друзей.

Харриет Дженсен, подняв красивую голову, смотрела, как с катафалка снимали утопающий в цветах гроб ее матери. Стараясь сдержать слезы, она медленно пошла к распахнутым церковным дверям.

У викария перехватило дыхание. Девушка была очень молода, и от этого видеть ее горе было особенно тяжело.

Ей только что исполнилось восемнадцать. При взгляде на ее волосы, казавшиеся особенно светлыми на фоне черной траурной одежды, и красивое пепельно-бледное лицо сердце у викария сжалось. Его всегда поражали ее глаза, не просто красивые, а совершенно необыкновенные. Проходя мимо него, Харриет улыбнулась страдальческой улыбкой и, провожаемая сочувственными взглядами, заняла место на передней скамье слева.

Викарий очнулся от своих мыслей: люди, несшие недорогой гроб, подошли ближе. Вздохнув, он вместе с ними вошел в церковь, скорбным наклоном головы приветствуя тех, кого знал. Одна скамья в переднем ряду была свободна. На ней одиноко сидела пожилая дама. Викарий удивился. Насколько ему было известно, у Харриет, кроме Элизабет, никого не было. Остальные посетители расселись в задних рядах.

Седые волосы незнакомки были собраны в старомодный пучок, косметика — более чем скромная, на искривленном шишковатом пальце простое кольцо. «Леди», — тем не менее решил он.

Служба была короткой. Спели псалмы, которые любила Элизабет, — «Как ты величествен» и «Пребудь со мной», викарий просто, но красноречиво, что так нравилось прихожанам, сказал добрые слова о женщине, которой им всем будет так не хватать.

Наконец пришло время выносить гроб.

Харриет, совершенно замерзшая, встала вместе со всеми. Как в тумане, она чувствовала, что Сэм Бленкинсоп, фермер, на которого работала ее мать, взяв ее под локоть, вывел наружу. Она была так бледна, что, казалось, вот-вот лишится сознания. Пожилая дама взглянула на нее с беспокойством.

Харриет старалась не смотреть на то, как хоронят мать, и не думать об этом. Она почти не слушала традиционные слова соболезнования, уносясь мыслями далеко отсюда.

Ей, конечно, нужно в первую очередь найти место, где она будет жить. Сэм так добр к ней. Он сказал, что она может оставаться в его доме, сколько захочет, но она знала, что скоро все изменится.