Вечерело. Закатное небо переливалось рубиновыми отблесками. Они все были здесь, все двенадцать Верховных во главе с Владыкой. Повод для собрания был более чем веский, их родовой оракул, наконец-то изрёк пророчество.
— Многоуважаемый совет, — произнёс Владыка звучным красивым голосом. — Мы собрались сегодня здесь, чтобы решить судьбу нашего рода. Вот уже более ста лет как проклятие обрушилось на наш род. Вот уже более ста лет у наших половинок не рождаются дети. Но судьба подарила нам ещё один шанс, так выслушаем же нашу глубокоуважаемую Вараку. Прошу тебя.
Владыка сделал приглашающий жест рукой, и она вышла на середину зала. Сказать, что эльфийка была стара, значит, ничего не сказать. Она была древней, очень древней, вся её фигура говорила о прожитых даже не столетиях, а тысячелетиях. Пожелтевшая пергаментная кожа обтягивала, состоящее как будто из одной кости лицо, волосы беспорядочными серыми клоками обрамляли обтянувшую череп кожу. Единственное, что было живым на этом лице, это глаза, неожиданно яркие они горели лихорадочным огнём, выдавая сущность своей хозяйки. Оглядев всех присутствующих внимательным взглядом Варака начала говорить. Её тихий скрипучий голос пробирал до самого сердца, он заставлял слушать, он завораживал.
— Слушайте же многоуважаемые Верховные эльфы клана Серебряного клинка. Слушай и ты Владыка Гэрриодроэль. Я видела ту, что спасёт наш род ту, что вернёт смех в наши дома и улыбки на лица наших женщин. В день, когда звёзды начнут небесный танец, а луна поменяет цвет, родится обещанная небом. Вы все знаете, что эльфы не оскверняли свою кровь союзом с человеком. Боюсь, нам придётся нарушить традиции, потому как в моём видении лишь союз эльфийского принца и человеческой женщины поможет разрушить заклятие и вернуть былую силу нашему роду.
После того как затих последний звук голоса оракула, наступила томительная тишина, через минуту взорвавшаяся роем возмущённых голосов. Несколько минут Владыка сидел, молча, слушая этот многоголосый хор, а затем, подняв руки, заговорил. — Высокородные эльфы, многоуважаемый совет, — и как только он заговорил, в зале наступила оглушительная тишина, — я понимаю ваше возмущение, и поверьте, никогда бы не нарушил традиций нашего рода, но трудные времена требуют трудных решений. Мне будет тяжело как никому из вас, ведь это именно мой сын должен будет нарушить традиции и взять в жёны человеческую женщину. Это будет тяжёлым испытанием для нашей семьи, но мы к ним готовы. Да будет так.
После того как совет разошёлся, Гэрриодроэль вышел на балкон и вздохнул полной грудью.
