Уже ноябрь был на исходе, а отъезд Ксаверия в армию все откладывался. Виной тому были не ослабевший патриотизм князя Гондлевского, и не болезнь княгини, схватившей сильную простуду, а безденежье, черт его бери! Сына не отправишь воевать абы как. Ксаверий — представитель славного рода, потому на поле брани должен выглядеть подобающе. Старый князь уверенно высказался: сыну должно идти в польские гусары. А это значит — форма, и приклад, и денщика надобно одеть, чтобы стыдно не было. А главное — конь кавалерийский, чтоб ростом без подков не менее двух аршин и четырех вершков. В конюшнях князя таких лошадей не было. Надобно покупать. В большом ходу сейчас русские деньги. А где взять эти тридцать рублей? Меньшей суммой здесь никак не обойдешься.
Еще престарелая тетка Агата подливала масла в огонь, внося в приготовления ненужную нервозность. Право слово, она доконала всех своими вопросами.
— Ксаверий идет в гусары? Ах ты, господи? Это значит, ему нужны крылья? Какая же кавалерия без крыльев?
— Агата, ты сошла с ума! — негодовал старый князь. — Ты бы еще вспомнила кольчужных драгун времен Болеслава Храброго. Сейчас XVIII век!
О, славные победы польских гусар! В былое время они наводили ужас на войска русские, шведские и турецкие. Отважные кавалеристы летели в бой в накинутых на плечи леопардовых или медвежьих шкурах, и за спиной их трепыхались длинные крылья, приводящие в смятение противников.
Крылья делались из индюшачьих, орлиных или гусиных перьев. Они крепились к спине гусара, нависая над его головой. Считалось, что крылья в бою издают пугающий для неподготовленной лошади звук. А понятно, что лошади противника и есть эти самые неподготовленные. Они перестают подчиняться наезднику. Ну а дальше, смять вражий строй — плевое дело.
Были и более разумные объяснения этой экзотической экипировке. Крылья защищали польского воина от петли аркана, а также смягчали удар при падении с лошади. Летящая на врага лавина была похожа на воинственных херувимов, спустившихся с небес, дабы поразить безбожников. Здесь не грех вспомнить, как разбили они наголову войско врага рода человеческого, московита Ивана Грозного.
Все это, что вспомнилось под сводами старого замка, укрепляло патриотический дух его обитателей, однако денег не прибавляло. Князь пытался подзанять монет, но ввиду трудного времени все вокруг были тоже безденежны.
Для пошива формы пришлось довольствоваться домашней швеей. Смех, да и только! Она, конечно, стежок ровно кладет, но в мундире главное линия и эдакий лоск в общем виде. А дуреха швея ползает вокруг молодого князя на коленках, подкалывает ткань булавками и все вопрошает суетливо: «А камзол какой длины? А карманы подабают или нет? А обшлага красного цвета подойдут?»
