Катастрофа

Вероятно, название этого городка, расположенного на самом юге страны, там, где с одной стороны простиралась пустыня, а с другой поднимался горный массив, так бы и осталось мало кому известным, если бы не событие, которое обрушилось на его улицы, здания оффисов и небольшие коттеджи, на казармы национальной гвардии и мэрию, где сотрудники занимались в те минуты своими обычными делами, на полицейский участок и небольшой, но достаточно фешенебельный отель, на магазины и закусочные и на стадион, где проходил матч по регби между двумя местными командами… Одним словом, как потом выяснилось, никто из жителей, где бы ни укрывался в эти минуты, не избежал того ужаса, который, точно смерч, пронёсся над городом.

Этому небольшому городу и раньше уже случалось переживать стихийные бедствия: бывали здесь и землетрясения, и ураганы, приходившие с океана, и песчаные жестокие бури. Был однажды и сильнейший пожар, вызванный аварией на нефтепроводе… Об этих событиях долго помнили в городке, порой даже именно от них вели отсчёт времени, говоря: «Это было в тот год, когда пронёсся ураган «Мария»; «это случилось за два года до землетрясения»; «это случилось в те дни, когда полицейский Джексон получил ожоги, сражаясь с огнём…» Но все эти происшествия, как бы тяжелы они ни были, даже в малой степени не могли сравниться" с тем, что произошло во вторник утром.

Утро в этот день не предвещало ничего необычного. Небо над городом было ясным, барометры показывали нормальное, устойчивое давление, и прогноз погоды, переданный по телевидению, был как нельзя более благоприятным.

Впоследствии никто не мог объяснить — и это самое удивительное, — что же явилось предвестником надвигавшейся катастрофы. Потом, когда специальная комиссия попыталась восстановить картину происшедшего, многие жители города, те, кого опрашивали члены комиссии, могли, хотя бы приблизительно, рассказать, что именно творилось тогда с ними, однако никто из них не мог даже предположить, откуда именно исходил источник опасности.

Единственное, что было достоверно: ощущение опасности распространялось хотя и стремительно, но словно бы волнообразно — сначала предчувствие тревоги ощутили жители западной окраины города, затем оно хлынуло дальше, в глубь городских кварталов, а вскоре это беспокойство и гнетущее предчувствие, подобное тому, что испытывают, наверное, животные перед началом землетрясения, уже переросло в панику, страх, ужас.

Казалось, страх возникал сам по себе. И чем необъяснимей было его возникновение, тем сильнее становилось чувство давящего, гнетущего ужаса. Тогда ещё никто из тех, кто первым испытал тревогу, стремительно перерастающую в страх, не знал, что эта волна страха уже катится по всему городу. Каждый был уверен, что лишь он один — жертва странного приступа болезни, близкой к безумию.