Рожденная водой
Керри, январь 2017 г.
Если вы няньчите маленьких детей, вам очень пригодятся глаза на затылке. Только что твое сокровище сидело рядом, а через минуту – ищи-свищи.
Рядом кричат, звук выталкивает меня из размышлений в реальность. Оглядываюсь по сторонам. Ее нигде нет. Моей Ни´колы. Куда ее опять понесло? Далеко убежать она не могла, я же все время за ней следила.
Потом я ее вижу. И понимаю, из-за кого поднялся крик – из-за моей внучки. Черная точечка на льду. Поворачивается к берегу, машет рукой. И вдруг исчезает. Лед под ней проламывается. Моя малышка ушла под воду.
Я кричу вместе с остальными, но не могу сдвинуться с места. Не могу пошевельнуться. В нескольких метрах от меня парень бросается к озеру. Вначале он чуть ли не бежит. Потом замедляет шаги, останавливается, приглядывается, прислушивается. Ложится на живот и, помогая себе локтями, продвигается к зияющей полынье.
Мое сердце готово выпрыгнуть наружу. Я слежу за парнем. Он наклоняется. Ноги широко раздвинуты и упираются в лед. Его голова, грудь и плечи скрыты под водой. Кажется, вода перерезала его на две неравные части. Он подвигается вперед. Немного, всего на дюйм. Еще. Теперь он движется быстрее и весь скрывается под водой.
Вокруг орут громче прежнего, но только не я. Я онемела. Я представляю их обоих под водой, их руки и ноги, бьющие по холодной воде.
Нет. Это не могло… не должно было повториться.
Из полыньи высовывается рука и хватается за кромку.
Парень чуть приподнимается и выталкивает на лед маленький темный сверток, толкает его к берегу, затем вылезает сам. Кто-то порывается выйти на лед, но парень кричит, что это опасно. Он распластывается на льду и ползет, толкая сверток, пока они не оказываются в безопасности.
Только теперь ко мне возвращается способность двигаться.
– Это мой ребенок, – шепчу я. – Моя девочка. Моя внучка.
Протискиваюсь сквозь толпу. Кто-то дотрагивается до ее шеи, нащупывая пульс.
– Жива. Нужно очистить ее дыхательные пути.
Мою внучку кладут на спину. Кто-то надавливает ей на живот. Изо рта вытекает струйка воды. Тогда этот человек давит сильнее. Струйка превращается в поток. Никола шумно вздыхает и открывает глаза. Карие, как у ее матери.
– Возьмите мое пальто! – кричу я. – Заверните ее.
Но меня опережают. Внучку закутывают в большую клетчатую куртку. Голова Николы укутана в капюшон с меховой подкладкой. Сейчас она напоминает пузатого жука с выпученными глазами. Я опускаюсь перед ней на колени. Мне передают Николу вместе с курткой. Я качаю ее, как младенца.
– Все хорошо, – бормочу я. – Все уже позади.
