Вильсон уступает

Тринадцатого декабря 1918 года огромный пароход «Джордж Вашингтон» с президентом Вудро Вильсоном на борту подошел к — берегу Европы. За всю историю человечества ни одного корабля, ни одного человека миллионы людей не ждали с такой надеждой, с таким доверием. Четыре года страны Европы неистово враждовали друг с другом, сотни тысяч лучших, цветущих юношей с обеих сторон были уничтожены пулеметами, пушками, огнеметами, газами, четыре года по обе стороны от фронтов люди говорили и писали друг о друге лишь с ненавистью, со злобой. Но это разжигаемое возбуждение не в состоянии было заглушить тайный внутренний голос — все, что они совершали, все, что они говорили, было абсурдом, позорившим наш век. Все эти миллионы втайне — сознательно или неосознанно — чувствовали, что человечество отброшено в дикие и, казалось бы, давно исчезнувшие времена варварства.

И вот, в другой части света, в Америке, этот голос прозвучал и был всеми услышан. Над еще дымящимися полями сражений он отчетливо призывал: «Отныне никаких войн». Никаких более размолвок, никакой старой преступной тайной дипломатии, которая без ведома и согласия народов гнала людей на бойню. Необходимо установить новый, лучший мировой порядок — «господство права, основанное на согласии подданных и поддержанное организованным мнением общества». И поразительно: во всех странах, на всех языках тотчас же поняли этот голос. Война, еще вчера бессмысленные споры о границах, о земельных участках, о сырье, о рудниках и нефти, внезапно оказались перечеркнутыми, заменены более высоким, едва ли не религиозным смыслом: вечный мир, мессианское государство права и гуманности. Похоже, кровь миллионов проливалась не напрасно; это поколение страдало, чтобы подобные страдания никогда более не пришли на нашу землю. Охваченные восторгом доверия сотни тысяч, миллионы людей взывали к этому человеку; он, Вильсон, должен установить согласие между победителями и побежденными, с тем, чтобы воцарился мир права. Он, Вильсон, должен стать вторым Моисеем, дать скрижали нового завета заблудившимся народам. За немногие недели имя Вудро Вильсона получило религиозную, мессианскую силу. В его честь называют улицы, сооружения, его имя дают детям. Каждый народ, чувствующий себя в беде или обделенным, посылает к нему делегатов; письма, телеграммы с предложениями, с просьбами и мольбами со всех стран света в мешках, ящиках, коробках грузятся на корабли, идущие в Европу. Люди всех частей света единодушно просят этого человека быть арбитром в их последнем споре за страстно желаемое примирение.