Константин Соловьёв
МЕРЦЕНАРИЙ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
КОРПОРАТИВНАЯ ЭКОЛОГИЯ
1
Действие шань-си закончилось внезапно.
Невидимые серебряные струны еще дрожали в пальцах, отзываясь во всем теле волнами зудящей, пробирающей до мозга костей энергией, в венах клекотали бесцветные флюиды, а картина перед глазами все еще выглядела сложенной из переливающихся всеми цветами ворсинок. Но это уже был пост-эффект, Маадэр почувствовал его с сожалением, которое концентрированной хиной выступило на деснах и у корня языка.
Тело казалось невесомым, его внутренний серебряный каркас ничего не весил, но теперь серебряные струны расплавлялись, темнели и сворачивались, как обожженные змеи в узких логовах, проточенных внутри костей. Каждая клетка тела твердела и наливалась тяжестью, такой, что уже невозможно было ровно сидеть в кресле. Неизбежно-отвратительный пост-эффект. Прощальный подарок скверного красного шань-си по сотне за грамм.
Маадэр скривился.
Во рту был скверный синтетический привкус, отдававший чем-то аптекарским и соленым. Отвратительный привкус, тем более невыносимый, что издавали его не остатки рассасывающейся китайской дряни, а само тело. Еще полчаса назад оно было сильным, надежным, крепким, выточенным из самой крепкой стали, заключало в себе целую Вселенную, безумное множество красок и самые совершенные звуки, а теперь оно превратилось в медузу, полурастекшуюся по гладкой поверхности кресла, этакую жалкую бездумную тварь, отчаянно старающуюся ощутить стремительно уходящее, как волна прилива, ощущение наркотического кайфа хотя бы самыми кончиками безвольно обвисших щупалец.
«Ты прав. Отвратительно, - согласился Вурм, - Ты пахнешь как труп в болоте».
Шань-си перестал действовать, следовало осознать это и прекратить попытки замереть, слившись с теплым деревом. Перебить отчаянное желание стать водорослью. Чем-то неподвижным, нечувствующим и равнодушным. Спокойным. Неодушевленным. Перестать цепляться за отходящее ощущение пост-эффекта, открыть глаза.
У Маадэра ушло на это полминуты. Облизав пересохшие и твердые губы, он осторожно поерзал в кресле.
- Китайская грязь... Из чего они ее делают? Куриный помет?
«Из мозга старых идиотов».
Вурму тоже было плохо. Он съежился и, казалось, был готов зашипеть от прикосновения. Шань-си на него действовал иначе, как заметил Маадэр, и, хотя тоже приносил удовольствие, требовал еще более суровой расплаты. Поэтому Вурм не любил шань-си. Он предпочитал эндоморф, но Маадэр никогда не принимал его раньше полудня. Сейчас была половина одиннадцатого.
Маадэр включил свет - в его квартире не было окон - осторожно поднялся и прошелся несколько раз вдоль стола. Он знал свое тело, может оно и не на пике формы, но двадцати минут ему хватит чтобы переварить и выбросить из себя химическую заразу. Он чувствовал себя отвратительно, как любой человек на этой стадии - собственные внутренности представлялись серым склизким ворохом тряпья, пропитанным желудочным соком, легкие с трудом работали, втягивая в себя воздух медленно и с напряжением. Как старые и расслаивающиеся кузнечные меха. На лице и ладонях выступил горячий пот, который невозможно было стереть - остаток адреналиновой слизи, выталкиваемой через поры.
