— ЭТО НЕДОПУСТИМО. Да как можно безнравственную шутку королевского наследника выдвигать как ультиматум Уитвортам!
Сильно сдав физически, будучи на двадцать пять лет старше своей жены, Томас Уитворт сумел сохранить лицо, которое не поддалось стремительному течению времени. Хоть его волосы и стали полностью седыми, но на лице почти не было морщин. Он всё ещё оставался настолько привлекательным, насколько может выглядеть пожилой человек, суставы которого выкручивает от пронзительной боли. Но у него был железный характер и упорство, чтобы не показывать свою немощность окружающим и сохранять здоровый и невозмутимый вид, даже если для этого требовалась вся его воля до последней унции. Гордость требовала этого, а он был очень гордым человеком.
— Он теперь официально присягнувший Регент. Англия и её подданные в его руках, — сказала Гарриет Уитворт, заламывая себе руки. — И, пожалуйста, Томас, тише. Его эмиссар ещё даже не вышел за дверь.
В тот момент как эмиссар вышел из комнаты, Томас рухнул на диван.
— Думаешь, мне не всё равно, слышит он меня или нет? — рявкнул он на свою жену. — Да ему повезло, что я не придал ему ускорения, пнув ногой под зад, чтобы помочь быстрее вылететь через эту треклятую дверь.
Гарриет поспешила к двери кабинета и закрыла её, так, на всякий случай, прежде чем повернуться к мужу и прошептать:
— Несмотря на это, мы не хотим, чтобы наши мнения донесли прямо до ушей Принца-Регента.
Она была юной девушкой, когда выходила замуж на Томаса, графа Тамдона. В своё время она была превосходной партией, но и сейчас в свои сорок три, со светлыми волосами и кристально-голубыми глазами, она была всё ещё красива. Она думала, что со временем сможет полюбить мужа, которого выбрали для неё родители. Но он не сделал ровным счётом ничего, для поощрения её чувств, поэтому их так никогда и не возникло. Томас был жёстким мужчиной. Но она научилась с ним уживаться, не становясь тем, на кого направлены его гневные тирады и ярость, а также никогда не становясь их первопричиной.
Она должна была стать такой же твёрдой и чёрствой, каким был он, и не думала, что когда-либо сможет простить ему, что он превратил её в свою копию. Но, по крайней мере, он не насмехался над её мнением, и даже иногда прислушивался к её предложениям. Исходя из того, каким человеком был Томас, это говорило о многом, потому, возможно, жена была ему не безразлична, хотя сам он этого никогда не показывал. В принципе, сейчас ей от него большего было и не нужно. Откровенно говоря, она хотела, чтобы он уже поскорее умер, чтобы, таким образом, она смогла снова стать собой — если от неё ещё хоть что-то осталось. Но Томас Уитворт был слишком упрям, чтобы даже это сделать своевременно.
