Северный ветер

«Ужин его Величества» — первая по-настоящему крупная забегаловка, встречающая путешественников из Аквилеи в Эймар, собирала богатую дань с их кошельков и усталости. До древнего Дорина было рукой подать, но ворота города так и норовили закрыться на ночь прямо перед носом страждущих. А как же! Скверна идет! Почему эта пакость ходит исключительно ночами и принимает облик добропорядочных граждан — это было ведомо лишь легионерам на стенах крепости, перепуганным раз и навсегда в далеком 3213 году, когда четверть населения города была перебита одержимыми. Причуды доринской стражи давно стали притчей, а смелость и гостеприимство придорожного постоялого двора прославились: здесь принимали всех, независимо от остроты ушей и подозрительности рожи, — вот почему все три этажа были забиты приезжими круглые сутки.

Расторопные служанки в вышитых передниках едва поспевали разносить горшки и плошки с яствами и бежать обратно на кухню, зажимая монеты в потных кулаках. Чад от дешевых свечей, аромат пролившегося на плиту бульона, вонь нечистой одежды пирующих и благоухание свежесваренного пшеничного пива создавали своеобразную атмосферу уюта хорошо обжитого людского муравейника.

Новый посетитель, рискнувший переступить порог заведения в столь горячий час, отличался той достойной непритязательностью во внешнем облике, которая провоцирует проповедников совать листовки о спасении души, не опасаясь ответной брани, а воров и торговок — обходить стороной без надежды на поживу. Прохожий не выделялся ни ростом, ни гордой осанкой, а давно не стриженные волосы и рыжая щетина на щеках не заставили бы вздыхать по нему ни одну красавицу. Внимательный наблюдатель отметил бы, что черты лица человека скорее приятные, чем нет; а проницательному не понравился бы быстрый и насмешливый взгляд из-под широких бровей вразлет: только-только он уколол, как колючка, а вот уже серьезен, заставляя сомневаться — а не почудилось ли?