СМУРЬ ЗИМНЯЯ
На меня такая смурь>1 напала,
хоть веревку мыль.
Такое пробуждение отвратительно благоразумному человеку. Когда тупо раскалывается голова, во рту во всю бунтует распухший язык, внутренности бьются в агонии, да вдобавок злыми иглами жалит правая нога, которую непонятно как умудрился отлежать за ночь. Мысли – те вообще как чугунные гири. Нет никакой утончённости.
Я с трудом приподнялся, с натугой приоткрыл разбегающиеся глаза. Попытался осмотреться. Какое-то хмурое марево стоит в совершенно незнакомой квартире. Вокруг обстановочка времён активного Брежнева. Заполированная стенка под потолок. В неё почти упирается раздвинутый стол со сползшей скатертью. Стол завален грязными тарелками, хрустальными рюмками, фужерами, стаканами и пустыми бутылками. Обляпанные салатницы, и как апофеоз – на самом краю гордым флагманом возвышается полупустая трёхлитровая банка домашних огурцов с начинающими тонуть разномастными окурками. Застонав, я перевёл глаза на здоровенный настенный ковёр исключительно химической расцветки. В глазах зарябило, а ломанные линии зашевелились. От греха подальше стал оглядывать себя, с трудом поворачивая затёкшую шею.
Моё тело безвольно раскинулось наискось разложенного, но не застеленного, давно и солидно продавленного дивана. А вот к моей ноге, как к подушке, приткнулось калачиком нечто женское, судя по прилично выпирающей округлой корме, но совершенно таинственного возраста. Я повнимательнее присмотрелся, но вроде никаких отличительных черт, среди спутанных прядей, вот так с ходу не обнаружил. Позитива, впрочем, это ничуть не добавило.
– Жизнь всё расставляет по своим местам… только меня туда ещё и глубоко засовывает! – мрачно, но очень тихо сообщил я в прокуренный сумрак комнаты. Не хватало ещё разбудить это чудо-чудное для диво-дивных выяснений. То, что она сейчас полностью одета никак не гарантирует моего ночного алиби. Надо делать ноги. И очень срочно. Отпраздновали Новый год, пора и честь знать. По личному опыту не раз проверено, что уйти по-английски не всегда успеваешь. Тут надо собрать все силы в кулак, чтобы потом не было мучительно больно от несвоевременно вернувшихся родственников. Сначала сильно удивлённых, а потом быстро впадающих в недоброе. Такое вот у нас наследство от домостроя ветхозаветного. До сих пор одиночкам никаких послаблений.
Так, а что со мной? Вроде без травм и увечий, рубашка на месте, джемпер не особо измят, даже джинсы застёгнуты на все пуговицы. Только нет одного носка. Причём правого. Я очень осторожно пошевелил оголёнными пальцами ноги. Прислушался к ощущениям. Вроде все на месте. Может меня эта незнакомка раздевать меня начала, да не рассчитала сил – только на один носок хватило? Сведя руки ковшиком, я аккуратно приподнял её голову и, изогнувшись по мере возможности, вгляделся в слегка смазанную боевую раскраску. Убей не помню кто такая, как зовут, и не уверен, что вчера я её вообще видел. Надеюсь, что не местная и никто её сейчас не будет ретиво искать с полицией. Запаришься потом отпираться от разных гнусных подозрений. Эти в слово джентльмена не поверят.
