Из-за стойки в центре зала навстречу нам поднялась молодая девушка.
— Здравствуйте, господин писатель, — поздоровалась она с Климовым. — Вы сегодня не один?
— Это Крамер, Хильда, Денис Крамер. Сегодня он отправится со мной.
Девушка бросила на меня беглый взгляд.
— В первый раз?
— Да.
— Нелегко ему придется. Да и одет неподходяще. — Хильда снова обратилась к писателю, одетому в потрепанные джинсы, — может, подобрать что-нибудь? Здесь много старой одежды.
— Хорошо. Только, пожалуйста, не слишком яркое.
— Постараюсь. — Хильда оглядела меня еще раз, затем подошла к огромному шкафу, вделанному в стену.
Дверцы разошлись в стороны и выяснилось, что одежды действительно много. Она лежала на длинных полках, свешиваясь разноцветными рукавами. Почти не было женской одежды, так же как и совсем новых вещей.
— Наверное подойдет, — девушка из глубины извлекла что-то зеленое, — примерять можете прямо здесь.
— Это обязательно надевать? — спросил я, разглядывая выцветшую ткань пятнистых армейских куртки и штанов. — Балаган.
— Надо было предупредить тебя заранее. Твой костюмчик имеет один недостаток: в нем невозможно ни быстро бегать, ни высоко прыгать, что сегодня, вероятно, нам предстоит проделывать неоднократно.
Пока я переодевался и свертывал одежду, девушка стояла, отвернувшись, потом положила костюм на полку и вновь подошла к своей стойке.
— Итак, господин писатель, вот ваш приборчик. Надеюсь, не забыли, как им пользоваться?
— Шутишь, Хильда. — Климов пристегнул к поясу небольшую коробочку, — Можем отправляться?
— Одну мииутку. Не хотели бы захватить оружие? Я помню, обычно вы этого не делаете, но сегодня случай особый.
При этих словах девушки я почувствовал, что несколько неуклюже выгляжу в просторной мятой куртке и штанах.
Не дождавшись просьбы писателя, девушка протянула руку под стойку и вытащила маленький пистолет.
— Универсальная вещичка. Человека парализует с двадцати пяти метров.
— А не человека? — спросил Климов, разглядывая оружие.
— Как повезет. Хотелось бы, чтоб вам повезло, — серьезно ответипа девушка.
— Спасибо, но мы обойдемся, — писатель положил пистолет обратно на стойку, взял меня под локоть и отвел в сторону. — Приготовься, сейчас будет немного неприятно.
И тут пронзительно запищала коробочка, пристегнутая к поясу Климова. А ощущение было не то, чтобы неприятным, скорее непривычным. Все поплыло, завертелось и вот мы уже стоим посреди коридора, широкого и белого, выглядевшего очень знакомо.
Пока я ошарашенно оглядывался, а писатель возился со своей коробочкой, послышались шаги. Из-за поворота вышли четверо высоких парней. У них были странные обожженные скафандры без шлемов, загорелые лица и еще усталость во всем: в походке, опущенных руках, в лицах. Когда четверка проходила рядом, один из них, со шрамом на щеке, посмотрел на нас.
