Новалис
Фрагменты
Фрагменты {1}
Поэзия на деле есть абсолютно-реальное. Это средоточие моей философии. Чем больше поэзии, тем ближе к действительности.
Поэзия - героиня философии. Философия поднимает поэзию до значения основного принципа. Она помогает нам познать ценность поэзии. Философия есть теория поэзии. Она показывает нам, что есть поэзия, - поэзия есть все и вся.
Разобщение поэта и мыслителя - только видимость, и оно в ущерб обоим. Это знак болезни и болезненных обстоятельств.
Придет прекрасная пора, и люди ничего читать другого не будут, как только прекрасные произведения, создания художественной литературы. Все остальные книги суть только средства, и их забывают, лишь только они уже более не являются пригодными средствами - а в этом качестве книги сохраняются недолго.
Поэт постигает природу лучше, нежели разум ученого.
Поэт и жрец были вначале одно, и лишь последующие времена разделили их. Однако истинный поэт всегда оставался жрецом, так же как истинный жрец поэтом. И не должно ли грядущее снова привести к старому состоянию вещей?
Мир человеческий есть всеобщий орган богов - поэзия соединяет их так же, как она соединяет нас.
Чувство поэзии имеет много общего с чувством мистического. Это чувство особенного, личностного, неизведанного, сокровенного, должного раскрыться, необходимо-случайного. Оно представляет непредставимое, зрит незримое, чувствует неощутимое и т. д. Критика поэзии есть вещь невозможная. Трудно уже бывает решить, - а это единственно и поддается установлению, - является ли что-либо поэтическим или нет. Поэт воистину творит в беспамятстве, оттого все в нем мыслимо. Он представляет собою в самом действительном смысле тождество субъекта и объекта, души и внешнего мира. Отсюда смысл бесконечности прекрасной поэмы - вечность. Чувство поэзии в близком родстве с чувством пророческим и с религиозным чувством провиденья вообще. Поэт упорядочивает, связывает, выбирает, измышляет, и для него самого непостижимо, почему именно так, а не иначе.
Не должны ли основные законы воображения быть противоположными (не обратными) законами логики?
Абсолютизация, придание универсального смысла, классификация индивидуального момента, индивидуальной ситуации и т. д. составляют существо всякого претворения в романтизм (см. "Мейстер" {2}, сказка).
Это в высшей степени понятно, почему к концу все претворяется в поэзию. Разве и мир к концу не претворяется в душевность?
Только индивидуум интересен, отсюда все классическое не индивидуально.
Поэзия растворяет чужое бытие в своем собственном.
