Возвращение короля

Пиппин выглянул из-под приютившего его плаща Гэндальфа. Он не мог решить, проснулся ли он или стремительный сон, длящийся уже целую вечность с начала великой скачки, продолжается. Темный мир проносился мимо, ветер громко свистел в ушах. Пиппин не видел ничего, кроме катящихся звезд, а справа огромной тенью уносились назад южные горы. Он сонно попытался определить время и понять, какой это день путешествия, но в его памяти все перепуталось и расплывалось.

Пиппин вспомнил первую скачку – они мчались стрелой, без остановок, пока на рассвете хоббит не увидел бледный блеск золота: всадники прибыли в безмолвный город, в большой пустой дворец на холме. Они тогда едва успели добраться до убежища —крылатая тень вновь пролетела над ними, и люди от страха потеряли присутствие духа. Но Гэндальф успокоил Пиппина, и тот уснул в уголке беспокойным сном, смутно чувствуя, что люди приходят и уходят, переговариваются и что Гэндальф отдает приказания. Потом опять началась скачка, скачка в ночи. Это была вторая, нет, третья ночь с тех пор, как Пиппин заглянул в камень. Это ужасное воспоминание окончательно разбудило хоббита. Он задрожал, и шум ветра показался ему хором угрожающих голосов.

В небе вспыхнул свет – слепящее желтое пламя за черной преградой. Пиппин отпрянул, на миг испугавшись и гадая, в какие ужасные края везет его Гэндальф. Но, протерев глаза, он увидел, что это всего-навсего почти полная луна встает над сумерками на востоке. Значит, ночь еще не прошла, и им предстоит не один часы езды во тьме. Хоббит пошевелился и спросил:

— Где мы, Гэндальф?

— В королевстве Гондор, — ответил чародей. — Все еще в земле Анориен.

На некоторое время снова воцарилось молчание. Вдруг Пиппин, схватившись за плащ Гэндальфа, вскрикнул: — Что это? Смотрите! Огонь, красный огонь! В этой земле есть драконы? Смотрите, вон еще один!

Вместо ответа Гэндальф громко обратился к своему коню: — Вперед, Обгоняющий Тень! Надо спешить. Время не ждет. Смотри! Маяки Гондора горят, взывая о помощи. Началась война. Видишь – огонь на Амон-Дине, пламя на Эйленахе и дальше, западнее: Нардол, Эреляс, Мин-Риммон, Каленхад и Халифириен у границ Рохана.

Но Обгоняющий Тень замедлил бег, поднял голову и заржал. Из тьмы донеслось ответное ржание, а вскоре послышался топот копыт, и три всадника, призраками пролетев мимо в лунном свете, исчезли на западе. Тогда Обгоняющий Тень напружинился, рванулся – и ночь понеслась у них над головой, как ревущий ветер.

Пиппин, которого вновь потянуло в сон, вполуха слушал рассказ Гэндальфа о гондорских обычаях и о том, как Повелитель Города построил вдоль обеих – и немалых – границ на вершинах окраинных холмов маяки и устроил там посты, где всегда есть свежие лошади, если нужно послать гонцов на север в Рохан или на юг в Бельфалас. — Северные маяки не зажигали уже очень давно, — сказал Гэндальф, — а в гондорской древности они вообще были не нужны, ведь у Гондора были Семь Камней. — Пиппин беспокойно пошевелился.