Оглавление
УЛЫБКАФОРТУНЫ
Ахто Леви
Часть первая
ЧТО БЫЛО ПОТОМ
Прибытие
Рыжий и Серый
Застывшее время
Маленькие успехи
Кабинетная жизнь. Первая работа
Рефлекс авантюрной жизни
Обыкновенная жизнь
Сашко
Рыжий пристроился
Аквариум
Весна
Семейные заботы. Самурай
Будни
Несостоявшаяся любовь
Решение
Часть вторая
ВЫБОР
В зоопарке
Первые шаги
Профессор Русаков и первые впечатления о странном мире. «Тихийуголок»
На приеме у министра
Квартира, гарнитуры.
Слава, личная жизнь.
Концентрат.
Посетители, в которых попробуй разберись...
Странные люди, странные дома, непонятные интересы и незаслуженные обиды
Серый обзаводится диковинами
Чебурашка
Письма
Только безнадежный эгоист пьет из родника радости в одиночку
Волчья ночь. Рассказ о том, как родилась и умерла ненависть
Родные места. Бессоница
УЛЫБКА
ФОРТУНЫ
Ахто Леви
РОМАН
Другу моему Зое
Часть первая
ЧТО БЫЛО ПОТОМ
...Снова дорога. Снова ритмичный стук колес. А впереди — жизнь. Кто знает, может быть, еще не все потеряно. Смотрю на мелькающие за окном леса и реки, города и села и думаю о том, что было бы здорово никуда сейчас не ехать, а быть там — на острове, лучше которого — я ведь это знаю как никто другой — ничего в мире нет. Построить бы там в лесу домик и работать, а утром, просыпаясь, слышать гул моря, а по вечерам шелест вековых дубов, и в окно доносятся запахи трав и можжевельника... Но для меня это только мечта, вернуться на родину я не могу, еду в чужие края и не знаю, что меня ждет. Не везло мне на родной земле, и я почти суеверно ощущаю дыхание «злого рока» повсюду на родине. Уничтожить нужно это ощущение, иначе жить будет невозможно. А уничтожить это можно только одним путем — уехать в другой край. И вот я еду.
Я не боюсь будущего, хотя и непривычно мне на воле. Бог ты мой! Всю жизнь я только и делал, что стремился к ней — к свободе, сколько раз бежал из тюрьмы, так неужели теперь, достигнув свободы законным путем, я испугаюсь ее?.. Нет, я ее не боюсь. Я ее жажду и от сознания, что я на воле, без конвоя, могу ехать куда хочу, от сознания этого пьян. Поезд мчится, и пускай себе мчится быстрее, пусть несет меня в нормальную человеческую жизнь.
Как ни странно (а это действительно странно, потому что кого-кого, а Белокурова, как и других воспитателей колонии, на воле я не собирался вспоминать), но именно Белокуров мне вспомнился. На вахту, за зону, на волю — всюду провожал меня он. За ворота колонии он меня вывел 12 октября 1963 года, и это был прекрасный день, хотя начался он грустно — утром стало известно, что в Париже умерла Эдит Пиаф. Я мало ее песен знаю и немного знаю о ней, но был бы готов просидеть в какой угодно тюрьме столько лет, сколько надо, чтобы продлить ее жизнь. Да, 12 октября капитан Белокуров еще раз на прощание строго сказал, что
