След Золотого Оленя

Он отвернул кусок мокрого брезента — и передо мной тускло засияло золото.

Древние сокровища. Скифское золото!

Я смотрел на драгоценности и все еще не верил глазам.

Все началось с будничного телефонного звонка.

Телефон затрезвонил громко и требовательно. Я с укоризной посмотрел на него, но он не унимался. Пришлось взять трубку. Я приложил ее к уху и прижал плечом, пытаясь продолжать писать. Но не тут-то было. В трубке так загремел чей-то хриплый прокуренный голос, что я поспешил отнести ее подальше от уха.

— Але! Это музей? Але!! — надрывался голос.

— Да, да, это музей. Зачем так кричать? Что вы хотели?

— Присылайте срочно вашего представителя… Или нет, лучше приезжайте сами. Дело чрезвычайно важное… Мы тут ломали дом в Матвеевке, хибару, понимаешь, форменную… И нашли в подполе целый клад — вазу, сдается, золотую, оленя золотого и бритву, кажись, серебряную. И висюльки тоже вроде золотые, дюже старые. Были спрятаны в чемодане.

— В каком чемодане?

— Ну какой чемодан? Обыкновенный, фибровый. От него, почитай, одни запоры да ручка остались, все к чертям погнило. А висюльки — как новенькие. Мы грязь с них стерли, они прямо засияли. Чистое золото, честное слово! И бритва серебряная.

— Да откуда вы звоните? Кто это говорит?

— Говорит Працюк Андрей. Экскаваторщик я, из шестого СМУ. Мы тут в Матвеевке работаем, расчищаем площадку строителям, сносим старые хибары. И наткнулись на клад. Только приезжайте поскорее, а то мне работать надо…

Прокуренный голос умолк. В трубке что-то шуршало и попискивало. Я положил ее на рычаг и некоторое время недоуменно смотрел на телефонный аппарат. Мог ли я представить в тот момент, какая необычная история начинается этим странным звонком?

Последние четыре года я занимался раскопками на трассе быстро продвигавшегося через степь к жаждущей Керчи Северо-Крымского канала. Нужно было обследовать все древние погребения, чтобы они не пропали для науки в ходе строительства. Работа была, конечно, важная, совершенно необходимая, но, признаться честно, не очень интересная. Мы раскапывали все курганы подряд. Большинство их принадлежали еще к эпохе бронзы и для меня, скифолога, интереса не представляло. Скифских же курганов попадалось пока мало, да к тому же все они, как водится, были разграблены еще в древности. Однако за это время кое-какой материал накопился, и в прошлом году мне удалось наконец защитить кандидатскую. Но при всем том меня тяготило, что жизнь стала как-то уж больно размеренной, спокойной и скучноватой. И все же, когда раздался неожиданный звонок, сердце у меня вовсе не екнуло, как пишут в романах, и не подсказало, что это и есть призыв судьбы.