Кленовый сироп

В семнадцать лет в моей голове была пустота. Блаженный вакуум, который еще можно наполнить любыми веществами и материями.

Благовоспитанные барышни в этом возрасте мечтают выйти замуж. Конечно, по любви. Умные — подумывают открыть приют для собак. Сложные — замутить с талантливым, но безызвестным бас-гитаристом. Для пущего драматизма.

Я же мечтала попасть на настоящую американскую вечеринку.

Однажды мне это удалось. Для осуществления легкомысленного намерения пришлось даже иммигрировать. Не в Америку — в Канаду.

После насупленных соотечественников канадцы казались невероятными душками. Меня, дочь суровой средней полосы России, очаровывали их неизменные улыбки и how are you. Делиться сокровенным было совсем не обязательно. Канадцев вполне устраивало дежурное I’m fine.

Моим проводником в мир русской иммиграции стал Майкл. Он учил меня водить машину. Выбрасывать из рафинированного инглиша, выпестованного британскими репетиторами, лишние артикли и сложносочиненные времена. Канадцы любят простоту. В Майкле был здоровый лоск, не свойственный болезненным московским парнишкам конца девяностых. В нем напрочь отсутствовала правильная злоба юности, которая взращивается советской школой, русскими классиками, старыми квартирами и прокуренными подъездами. Ни бунтарства, ни раскола, ни надлома. Ни капли черного романтизма. Майкл был физически и ментально настолько здоров, что являлся живым пособием по человеческой нормальности. После пары глупых романов со сложными творческими людьми, обитавшими на гуманитарных факультетах, он казался мне существом с другой, высшей планеты.

Между тем, Майкл был всего лишь моим кузеном. Если быть точнее, сыном сестры маминого нового мужа. Сложная семейственность, не смотря на отсутствие кровного родства, не позволяла воспринимать его как объект вожделения.

В день, когда сбылась розовая мечта, Майкл заехал за мной ровно в пять. Он был возбужден и напоминал молодого дурашливого пса. Даже от припаркованной у дома машины бежал как-то боком. Опрокинул стакан ледяного лимонада, предложенного мамой.

— Ты слышишь? Мы едем на вечеринку! Ты же хотела попасть на настоящую американскую вечеринку?! Сейчас мы туда отправимся! Нас ждут барбекю и большой бассейн!

Мама разволновалась и выдала мне свой купальник. Синий, в желтых пальмовых листьях.

Я померила. Грудь у меня явно в папу.

Майкл укладывал волосы маминым гелем. Они блестели и вились, как змеи. Мама нараспев, с американским акцентом, поинтересовалась, в честь чего намечается пати.