Анатолий Георгиевич Алексин
ПИСЬМА И ТЕЛЕГРАММЫ
Письмо первое
Удивляюсь твоему спокойствию! Просто удивляюсь!..
Ведь здесь, в санатории, полно бравых молодых людей.
Слышишь: полно! И все начинают со знакомства со мной: первый визит - к врачу. Я им толкую про хвойные ванны, а они мне в ответ: "Что вы делаете сегодня вечером?"
Не все, конечно, но многие.
Есть тут один летчик, могучий, как ТУ-104. А каждый день на прием ходит и все жалуется: то бессонница - дай ему порошок, то аппетит пропал - дай таблетку...
А уборщица Анна Леонтьевна, такая наблюдательная, ехидная старушка, вчера приходит и ругается: летчик за дверью кабинета таблетки выбросил, их растоптали и, как мел, разнесли по всему коридору, наследили...
Мне надоели, пойми, ежевечерние шуточки: "А вот, наша соломенная вдова. Давайте-ка накажем вашего жениха: чтото он не больно торопится". А ты и в самом деле не торопишься. Уверен, что я буду ждать? Да, я жду тебя - держу свое слово. Но почему же ты не держишь свое? Ведь, помнишь, в Москве, когда я добивалась назначения в этот южный санаторий (добивалась ради тебя!), ты говорил: "Вот слетаю в Сибирь за материалом для очерка - и сразу к тебе, в Крым. О пихтах и елях буду писать под пальмами и кипарисами..." Помнишь эту фразу? Но уж, наверно, собран материал для целой книги очерков, а ты все не едешь.
Достань-ка из своей коричневой папки конверт с документами и отыщи там маленькую медицинскую справку.
Это ведь не просто справка, Алексей, - это истина: у тебя плохие, слабые легкие. И тебе нужен юг, сухой воздух
Крыма. Антон Павлович не стеснялся жить здесь, на берегу моря. Так чего же стыдишься ты?
Тут ведь не только отдыхать можно - здесь и "Вишневый сад" был написан.
Жду телеграмму. Не письмо, а именно телеграмму: номер поезда, вагон... Жду!
М.
P. S. Если бы видел, какую комнату отвели мне при санатории: солнце, гроздья винограда прямо на подоконнике!..
Письмо второе
Мариша, родная! А если бы ты видела!..
Еще три месяца назад здесь было роскошное и, казалось, недоступное для человека царство тайги. Но вот бессмысленный рев медведей был заглушен сосредоточенным, деловым гудением тракторов; стук упрямого единоличника-дятла - стуком молотков, а ленивый шум сосен потонул в торопливом жужжании пил, в пулеметном стрекотании электродвижков...
Но тайга отступила недалеко: прошлой ночью захмелевший от меда великан Мишка обознался адресом и улегся в неглубоком котловане. Видно, принял его за то уютное логово, в котором он постоянно прописан со всем своим нестриженым семейством.
