Джинны пятой стихии

«За пропаганду правды и добра — ответишь!»

На проседающих ногах Влас Чубарин подобрался поближе к синей эмалированной табличке, укреплённой на одиноко торчащем из асфальта полосатом штыре, и, не веря, перечёл грозное предупреждение. Нет, на чью-либо дурацкую шутку это совсем не походило. Явно заводская работа, в единственном экземпляре такое не изготавливают. Влас взглянул на основание штыря. Увиденное его не обрадовало: складывалось впечатление, что железку с табличкой установили ещё до того, как положили асфальт. Вновь возвёл очумелые глаза к тёмно-синему эмалированному прямоугольнику. Под основной надписью белела другая — помельче: «Отсутствие закона не освобождает от ответственности».

Резко обернулся, высматривая автобус, из которого его, бесцеремонно растолкав, высадили несколько минут назад, но того уже не было. Успел отъехать.

События вчерашнего вечера обнажались в памяти нехотя, как бы стыдясь самих себя. Родители увеялись на недельку в Пловдив, и одуревший от восхитительного чувства свободы Влас не нашел ничего лучшего, как учинить на опустевшей территории дружескую попойку. Впрочем, начиналось всё довольно прилично, даже интеллигентно. Спорили, правда, яростно, но только о высоком. — Да любое государство — от дьявола! — упорствовал Влас. — Обоснуй! — запальчиво требовал Павлик. — Мамой клянусь! — подсказывал смешливый Сашок. Приведенная Павликом девица скучала и налегала на коньяк.

— Да иди ты! — отмахнувшись от зубоскала, Влас повернулся к Павлику. — Доказать? Запросто! Третье искушение дьяволово! А? Когда дьявол Христу предлагал все царства и славу их… Поклонись, говорит, мне — и всё твоё будет! — Ну? — Что ну? Если предлагал, значит, чьи они, царства? — Да, может, он чужое предлагал! Нашёл кому верить! — Чужое — в смысле Божье? — Ну да… — А почему тогда Христос его не уличил? Сказал бы: «Что ж ты, козёл, чужое мне впариваешь? Это Отцу Моему принадлежит, а не тебе!»

— Н-ну… — Павлик замялся.

— Так он Ему какие царства впаривал? — пришёл на выручку Сашок. — Языческие!

— О! — воспрял Павлик. — Точно… Других тогда и не было!

Злорадно осклабившись, Влас вкусил коньяку и снял наручные часы (мешали жестикулировать).

— Так… Языческие… А чем языческое государство отличается от христианского? — И, не давая оппоненту вставить хотя бы слово: — Наверное, тем же, чем язычник от христианина? Так?