Ёлки-моталки в далёком космосе - Андрей Викторович Щербак-Жуков

Ёлки-моталки в далёком космосе

В этой удивительной книге вы откроете мир новых возможностей и историй, где каждый персонаж и событие приносят с собой неповторимую глубину и интригу. Автор волшебным образом сочетает элементы фантазии, приключения и человеческих драм, создавая непередаваемую атмосферу, в которой каждая страница — это путешествие в неизведанные миры. Поднимите книгу и готовьтесь погрузиться в мир, где слова становятся живыми, а истории оживают перед вашими глазами.

Читать Ёлки-моталки в далёком космосе (Щербак-Жуков) полностью

Андрей ЩЕРБАК-ЖУКОВ

ЕЛКИ-МОТАЛКИ В ДАЛЕКОМ КОСМОСЕ

(сценарий полнометражного фантастического фильма)

Темно. Ничего не видно.

На темном фоне загораются звезды. Много звезд.

Звезды начинают двоиться, расплываться.

Волной проходят разноцветные пятна, расходятся радужные круги.

Звучит глухой голос:

- Ой-е-о-о-о... Голова-то как болит... У-у-у... Что со мной? Где я?..

Слышится шарканье сапог по песчаной почве. Отдаленные голоса на непонятном языке.

Темнота светлеет, становятся различимы две человеческих фигуры. Они видны немного снизу - так, как если бы на них смотрел человек лежащий на земле. Они одеты в непонятную - видимо, военную - форму коричневого цвета. Пуговицы блестят на солнце, на груди какие-то бляхи, что-то похожее на аксельбанты.

Но голове фуражки с большими козырьками и темными очками, прикрепленными к этим козырькам.

Звучит диалог на непонятном языке, поверх которого слышится вполне внятный русский текст:

- Этот живой? Нет?

- По-моему, труп.

- А ты пни его.

- Да ну его! Мы и так норму выполнили.

- Ну, тогда пошли...

Снова звучит прежний глухой голос:

- Не по-русски, вроде... А я все понял... Господи, кто я?...

Люди в форме уходят, слышны удаляющиеся шаги.

Иссушенная песчаная почва. Редкие кустики, травинки. Разметав в разные стороны руки и ноги, на спине лежит парень лет восемнадцати. На нем потертые, грязные джинсы и старая телогрейка - она распахнута на груди так, что видна футболка с портретом Джима Моррисона.

ПАРЕНЬ (стонет): Пить... пить... пить...

Он с трудом поднимается на локтях и, взглянув уже вполне осмысленным взглядом, заканчивает фразу.

ПАРЕНЬ: Пить надо меньше...

Он оглядывается по сторонам - видит запыленные кустики весьма странного вида.

Не спеша встает, у него кружится голова. Он покачивается, держась за голову. Снимает телогрейку; делает несколько шагов, волоча телогрейку за собой по песку. Снова окидывает взглядом окрестности - растительность не похожа ни на что знакомое.

ПАРЕНЬ (шепчет под нос): Где это я?

Он поднимает голову, смотрит на небо - на небе два солнца: одно побольше, ярко-желтое, другое поменьше, темно-оранжевое, почти красное.

ПАРЕНЬ: Е-о-о-мое-о-о...

Он произносит это крайне многозначительно и снова падает на спину.

Все тот же парень идет по редкому леску. Он уже более или менее пришел в себя. Телогрейка перекинута через плечо. Вокруг нет никаких признаков разумной жизни.

Заметив ручеек, он присаживается на корточки - умывается, фыркает, трясет головой, прикладывает холодную мокрую руку ко лбу и держит несколько секунд.