В ночь с 1 на 2 сентября 1942 года десантный отряд 85-й отдельной морской стрелковой бригады под командованием капитана Н. П. Ковалева провел дерзкую операцию по разгрому финского гарнизона в деревне Ондозеро. 126 краснофлотцев и красноармейцев, переправившись на лодках с восточного берега Ондозера на западный, внезапно атаковали гарнизон противника и разгромили его. Но враг сумел подбросить к гарнизону резервы и окружил десантников. Более десяти часов дрались моряки и красноармейцы, пытаясь вырваться из окружения, однако силы были неравны…
С нашего, восточного берега Ондозера слышали бой до 15 часов, потом все смолкло. Помочь десантникам бригада не имела возможности. Никто не знал, что случилось с отрядом Н. П. Ковалева. И только чудом оставшийся в живых и вернувшийся раненным старшина 2 статьи И. Мочихин рассказал, что десантники погибли.
Однако по законам военного времени все, кто ушел на разгром гарнизона и не вернулся, считаются без вести пропавшими, так как никто не мог подтвердить, как погиб и где захоронен каждый из десантников. Поэтому родным и близким были отправлены извещения о десантниках как о пропавших без вести.
Предлагаемая читателям книга «Десант в безвестность» — это художественно-документальный рассказ о воинах 85-й морской стрелковой бригады, воевавшей на Карельском фронте, и тех, кто погиб при выполнении боевой операции по разгрому вражеского гарнизона в Ондозере.
Автор выражает благодарность ветеранам 85-й бригады И. А. Мочихину (Новгородская область), А. В. Афанасьеву (г. Москва), И. А. Кипарису и М. А. Меламеду (г. Одесса), А. С. Остроуху и И. И. Гержоду (г. Краснодар), а также И. И. Ширшину, Ф. Г. Потапову, В. Г. Агаркову (Карельская АССР), сотрудникам Центрального архива Министерства обороны СССР, оказавшим помощь в написании этой повести.
Бывший матрос Иван Алексеевич Мочихин, 65-летний ветеран войны и труда, отдавший морю свои лучшие годы жизни, решил расстаться с Архангельском и перебраться на родину — на Валдай, где родился и вырос, где начинался род Мочихиных и где покоится родительский прах.
Он изъездил пол-России, искал свою пристань в северных приморских городах, и казалось, море никогда не отпустит его от себя, но вот наступил час, и вечный зов природы, пробуждавшийся и раньше в нем ноющей болью в сердце, теперь позвал мощно и неотступно: пора!
Мочихин долго не решался оставить море, к которому прирос, друзей, учеников, с которыми сроднился, — это нелегко. Но голос природы звал и звал, будил его по ночам и не давал спать, мучил воспоминаниями детства. И он не выдержал, подчинился этому вечному зову предков: стал собираться, хотя и не сразу, откладывая и откладывая переезд. Но когда пришел май, Мочихин в последний раз съездил в Соломбалу, поклонился проснувшемуся Белому морю, уже взломавшему свой ледяной панцирь; проводил тоскливым взглядом крикливых чаек, спешивших к открытой воде, затем вернулся домой и твердо решил: «Все, еду!»
