Никогда не бросайте одежду в раздевалке, если в Академии Зла кроме вас учится двенадцать будущих властелинов темных Империй! Запомните! Никогда!
— Хоть бы ни на кого не наткнуться! И не на чей! Убью! Всех убью! Отловлю каждого и прикончу! — нервно поежилась я, шлепая мокрыми босыми ногами по коридорам Академии Зла. Зла не хватало! Судя по тому, что план Академии я не выучила исключительно по причине его отсутствия, моей памяти впору ставить памятник! Эту горгулью я помню. Видимо, ее разрабатывали на случай войны с мутантами. Чтобы показывать ее мутантам, а потом собирать их, умерших от сердечного приступа, лопатой, и складывать в братскую могилу.
В коридоре послышались шаги, а я спряталась за горгульей, пытаясь соответствовать ее габаритам. То, что горгулья обзавелась раскрасневшейся после душа попой, смущало не только меня, но и гобелен, намертво прибитый к стене. Я пробовала его оторвать. Видимо, на счет гобелена существовало отдельное пророчество. Как только он упадет, наступит конец всего сущего. Моль была в курсе, поэтому объедала его только с краев.
Шаги стихли, а я сглотнула, зажала руками самые пикантные места и стала красться мокрыми ногами по роскошному ковру. Тоже намертво прибитому к полу. Неподалеку послышался смех и шаги, а я экстренно металась по коридору, пытаясь придумать, куда спрятаться. Хоть бы фикус был!
— Тихо! Она сейчас пойдет! — хихикал кто-то в том конце коридора. На меня устроили засаду.
— Чур, я первый! Интересно, а сиськи у нее большие? — послышался наглый голос. А вот это точно засада! Я металась, глядя узкие окна-бойницы, в которые пролезет только шпион-недокормыш с маникюрными ножницами!
На глаза попалась единственная дверь! А за углом уже вовсю обсуждали некий очень важный в одном пикантном деле угол. Ах так! Ну, ничего! Хорошо смеется тот, кто смеется на похоронах! Сейчас вы узнаете, что такое Империя Зла! Тоже мне, властные герои!
Дверь неожиданно для меня открылась, стоило повернуть ручку. В комнате стоял одинокий деревянный стульчик и куча всякого хлама. Комната казалась просторной, по-своему уютной. Как камера длительного заключения. Идея родилась внезапно!
— Мальчики, — нежно позвала я будущих темных властелинов, вверенных мне для воспитания начальством и судьбой. Не знаю, перед кем я больше всех провинилась, но стул в моих руках уже горел желанием познакомиться с каждым по очереди. — Не стесняйтесь! Если вы хотели развлечься, так бы сразу и сказали! Я в комнате! Заходите по одному! Меня на всех хватит!
Меня-то на всех хватит, а вот за стул не ручаюсь. Ничего-ничего! До тысячи лет темного властелина нужно воспитывать, а после тысячи перевоспитывать!
