Наташа, Дима и Володька дружили с самого раннего детства. Родители их получили квартиры в одном доме, в одном подъезде, ходили друг к другу в гости, вместе отмечали все праздники. Играли в одном дворе, где было еще много детей, но всегда держались вместе, втроем.
Учились все трое в одном классе, всюду ходили вместе. Впереди Наташа, а за ней и двое друзей. Их «любовный треугольник» уважали все ученики в классе, но никто не мог решить, кому же из них двоих отдает предпочтение сама Наташа, и отдает ли вообще, или просто дружит.
Хрупкая, тоненькая, с огромными синими глазами, очень густыми, белоснежными кудряшками до плеч, она являла эталон хрупкой девичьей красоты и сразу вызывала у парней безотчетливое желание защитить ее от всех невзгод жизни. Была она очень скромна, даже немного стеснительна. Всегда красиво одета, не по моде, а по своему собственному вкусу и выбору. Косметикой никогда не пользовалась, чем очень отличалось от прочих своих одноклассниц.
Ее отец, начальник главка, очень солидный и совсем не старый еще мужчина, воспитывал ее один, мать умерла, когда Наташе было всего девять лет, но отец, несмотря на все соблазны, собирался, но так и не собрался еще раз жениться из-за дочки, не представляя, как здесь, в одной с ними квартире, появится еще и мачеха. Как воспримет ее дочь, поладят ли они? Ответов на эти вопросы не было, а сразу проверять на практике ему не хотелось.
Так и жили они вдвоем, дочка, по мере взросления, уже легко справлялась со всеми бытовыми делами, научилась отлично готовить. Иногда приезжала старенькая тетя Ксения, сестра умершей жены, гостила у них, помогала Наташе постигать премудрости разных домашних дел вроде уборки, стирки и прочего. Потомок белых эмигрантов, жила она за границей, во Франции, в маленьком особняке, купленном еще прапрадедом, и приезжала редко, не больше пары раз в год.
Дима был молчаливый, серьезный, коренастый, немногословный черноволосый крепыш, и полная противоположностью долговязому, худому, нагловатому насмешнику Володьке, который за словом в карман не лез, всегда был весел, сыпал шутками, по нему тайно сохли девичьи сердца доброй половины женской части их класса, но его собственное все же на самом деле принадлежало только одной — Наташе.
Дима и Володька втайне от Наташи иногда спорили и ссорились, доказывали каждый свое право на нее «неэтичными» способами, или обычной дракой, и тогда приходили домой с синяками на лице, в разорванной одежде, но так и не пришли к выводу, кому же из них отойти в сторону. Не один не хотел уступать. Но и не ссорились окончательно, как не в чем не бывало общались уже на следующий за такой дракой день, будто ничего не было. Наташа же искренне не замечала всего этого и не подозревала, что мальчишки могли из-за нее драться, считала, что подрались где-то на стороне с противниками другой улицы.
