Вечером Павел подошел к матери, таинственно заглянул в глаза и показал синюю бархатную коробочку.
— Что это? — удивилась Любовь Ивановна, хотя заранее предполагала ответ на свой вопрос.
— Сегодня твой сын станет самым счастливым, — поцеловав маму, ответил Павел. Он встал перед нею одно колено, взял её руку в свою и сказал торжественным голосом:
— Через пару часов я попрошу руки любимой женщины. Ты одобряешь мой выбор?
— Вам уже по двадцать четыре года и вы ни разу не расставались. Всегда вместе, даже на одной парте сидели в школе. Давно пора определиться.
— И на одной скамейке в ВУЗе. Она посередине, я и Василий по обе стороны королевы.
— А как же Василий, он же так любит Веру, что даже скрыть этого не может? — беспокоилась мама.
— Он должен смириться. Все когда-то и в чём-то проигрывают, но от этого не умирают.
— Всякое бывает.
— Ты хочешь напомнить мне Шекспира?
— Я просто думаю, как переживет эту новость твой друг, не станете ли вы после этого врагами. Такая дружба и вдруг испытание.
Павел подошел к трюмо, причесался, полюбовался на своё отражение — оно ему явно понравилось. Сильный. Уверенный. Спортивного типа фигурой.
— Физиономия вполне, — подмигнул он себе.
Глаза серые, взгляд волевой, правда чуть капризный, но об это не мешает ему быть любимцем женщин.
— К сожалению люди делятся на рабов и господ. К счастью, я принадлежу ко второй категории. А мой несчастный соперник, даже нельзя его так называть, скромен, неразговорчив, подчиняется чужой воле, не может быть любимчиком прекрасного пола. К тому же ему не повезло как мне с предками, он влачит серенькое существование и лучшее что он сделает в жизни — дослужится до майора в своем угрозыске. Не представляю Василия, вступающего в схватку с преступником.
— Люди иногда не сразу проявляют свои волевые качества, — возразила мама. — Ты столько лет дружишь с ним и так отвратительно думаешь о своем друге.
— Он все эти годы был моим отражением, тенью, и только подчеркивал мои достоинства. Василий всегда проигрывал у женщин, они его не замечали.
— А тебе нужна была постоянная жертва необузданного эгоизма и сверхчувственного самолюбия, — разочарованно произнесла мама. — Василий — преданный друг и так думать о нём грешно. Он единственный человек, кто бесконечно терпел, молча сносил твои не всегда любезные насмешки.
— У него примитивное представление о дружбе, потому как он объяснил мне, когда я его чем-то обидел, что не порывает дружбу со мной только потому, что хочет исправить мой характер, изменить отношение к жизни. Представляешь? Этот тюфяк — мой воспитатель. Да он просто влюблен в Веру и поэтому согласен был быть моим постоянным отражением, только бы находиться рядом с ней.
