Новое литературное обозрение 1992 №1
ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ЛИТЕРАТУРЫ, КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Редакция
Ирина Прохорова (главный редактор)
Кирилл Постоутенко (теория)
Сергей Панов (история)
Татьяна Михайловская (практика)
Редколлегия
Константин Азадовский (Петербург)
Хенрик Баран (Олбани, Нью-Йорк)
Галина Белая (Москва)
Вадим Вацуро (Петербург)
Михаил Гаспаров (Москва)
Александр Жолковский (Лос-Анджелес)
Андрей Зорин (Москва)
Александр Лавров (Петербург)
Джон Малмстад (Кэмбридж, Массачусетс)
Александр Осповат (Москва/Лос-Анджелес)
Омри Ронен (Анн Арбор, Мичиган)
Игорь Смирнов (Констанц/Мюнхен)
Роман Тименчик (Иерусалим)
Евгений Тоддес (Рига)
Александр Чудаков (Москва)
МОСКВА
ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ
Николай Лесков
Бесчувственная любовь
I
Из всех родов людей француженки обыкновенного
развития предпочитают, как известно, любовь pour rien, достающуюся ни за что, и основывают это предпочтение
на прочности этого рода чувства, так как нет того достоинства, в котором бы
человек не утратил чувства удовольствия и <которым> не перестал бы им
восхищаться: красота приглядывается, высокая нравственность становится тяжелой,
и самая разумность кажется скучной. Между тем как любовь, основанная ни
на чем, не изменяется, не улетучивается. Пример такого странного рода я видел в
своем родстве и хочу о нем рассказать.
У меня был двоюродный брат Александр Андреевич, господин
очень нежной и благородной натуры, красив собою, но самого посредственного
ума, учился плохо и почти ничего не знал в научных вопросах, но был большой
гуманист. По происхождению он был дворянин, сын помещика и получил по
наследству независимое состояние, заключавшееся в населенном имении, которое
выделили ему старшие братья, значительно обобрав его в свою пользу. Александр
Андреевич на это не сердился и говорил:
— Бог с ними! Они женаты: мне больше не нужно: я один.
Его за это считали глупым, и о глупости его ходили анекдоты
в губернском городе. Вскоре последовало освобождение крестьян, и при этом
обнаружилась его другая глупость: он выделил своим крестьянам превосходные
наделы, простил им все прежние недоимки и разделился с ними и водой, и лесом.
Это дало повод дворянам не только смеяться над Александром Андреевичем, как над
дураком, но и считать его также дрянным человеком,
дающим дурной пример в обществе. Александр Андреевич знал это и в ответ на
такие дурные толки так же весело улыбался и, помахивая рукой, говорил:
— Бог с ними. Что они обо мне беспокоятся? Я один: мне
больше не нужно.
Раз, когда он приехал в Орел и обедал в дворянском собрании,
ему по этому поводу делал какие-то замечания предводитель, а когда он в ответ
ему указал на свое одиночество, то предводитель сказал ему:
