Тихая жизнь

Автор: Светлана Васильевна Кекова
Жанр: Поэзия: прочее
Год: 2018
Всего страниц: 2
Статус: Полная версия

Светлана Васильевна Кекова — автор тринадцати поэтических сборников и нескольких литературоведческих книг, в том числе посвященных творчеству Николая Заболоцкого и Арсения Тарковского. Стихи переведены на европейские языки. Лауреат литературных премий. Доктор филологических наук, профессор кафедры гуманитарных дисциплин Саратовской государственной консерватории. Живет в Саратове.

Читать Тихая жизнь (Кекова) полностью

* * *

Человек живёт на большой горе,

на большой горе в земляной норе,

что ему кричать и о чём молчать,

если в сердце — лёд, а на лбу — печать?

Вижу неба дальнего уголок,

там звезда похожа на уголёк,

отражается эта звезда в реке,

словно зверя знак на десной руке.

А повсюду — мир, где царит закон,

где сидит на троне большой дракон,

раздаёт народу вино и хлеб,

а дворец его — как семейный склеп.

На такой сюжет не польстится Босх:

на пустой алтарь он наводит лоск,

а мужицкий Брейгель сквозь вой и хрип

два штриха добавит к портретам рыб.

Но когда закончится лов без слов

и когда замолкнут и лай, и рык,

вдруг появится инок Андрей Рублёв,

а в его руках — кроткий Спаса Лик.

* * *

памяти Г. Мейера

В старом бараке, где твой появляется враг,

вещи живут, погружённые в холод и мрак:

вилки, ножи, золотые часы на руке,

ворох одежды в огромном, как мир, сундуке,

кольца, браслеты…

Забытый за давностью лет,

чей-то знакомый, костями гремящий скелет.

В доме напротив, где твой появляется друг,

вещи встают в хоровод, в заколдованный круг.

Что-то бормочет кофейник на старой плите,

булькает чайник:

«Мы стали с тобою не те,

нос мой облуплен, твоя потускнела эмаль…

Жизни не жаль. Но вернём ли её мы? Едва ль.

Мы постарели и в ту же попали графу,

что и скелет, в коридорном стоящий шкафу.

Там он стоит и костями тихонько гремит —

мы ж исчезаем. Мы свой исчерпали лимит».

Друг мой и враг мой! Как вещи знакомые, мы

тоже пронизаны духами света и тьмы:

в розе засохшей и в веточке вербы живой,

в старом погосте, заросшем зелёной травой,

в глине смиренной, где спрятан бунтующий прах,

в лжи откровенной и в правде, скрывающей страх, —

в каждом предмете и в каждом событии есть

весть о спасении или о гибели весть.

А для того чтоб явиться на праведный Суд,

кости сухие не слово, а плоть обретут.

Фламандские натюрморты

1.

У вещей знакомых застыли лица:

Смысл их то спрятан, то обнажён

в полотне фламандском с убитой птицей,

обезьяной, персиком и ножом.

Или вот, к примеру, мясная лавка,

где среди колбас — голова быка,

и уже запачкана кровью травка

по ужасной прихоти мясника.

А на заднем плане, в дали опасной

облака на небе стоят грядой,

и мясник знакомый в рубахе красной

разбавляет молча вино водой.

Недомолвки странные, оговорки,

первородный грех и моя вина…

Но при чём здесь ломкие устриц створки

и на блюде — рыба и ветчина?

2.

В рыбной лавке на скользком прилавке,

как художник того захотел,

появляется в шуме и давке

Следующая страница

Подобные книги

Стихотворения

В глубине времён

И истоптаны ягоды в точиле за городом

Мы ехали читинским, в прицепном

Тоннельный эффект

По замыслу Ганса-датчанина

Цветная Триодь

Плащ с двойной подкладкой (из старых тетрадей)