«Драконы бессмертны. При этом их тела стареют и дряхлеют, как у любого живого организма. И через несколько тысяч лет коротать вечность вынуждены уже малоподвижные и больные особи. Великий дракон Петра Дефендер был первым, кто решил избавить близких от такой обузы. Он, собрав последние силы, взлетел на вершину вулкана и, сложив крылья, рухнул в его жерло…»
Легенда о Великом драконе.
Глава 1
Наташка Савельева уезжала на юг и попросила пожить с ее попугаем.
Если коротко, то Наталья Вячеславовна — моя коллега, лучшая подруга и ветеринарный врач по совместительству. Вообще-то работает в частной клинике. Это для денег. А для души после основного места подрабатывает в нашем зоопарке.
До последнего времени она была девушкой незамужней, так как ни один из потенциальных претендентов на роль мужа не выдерживал плотного графика работы и постоянного проживания в квартире каких-либо ползучих, пищащих или рычащих особей.
Так обстояло дело до нынешней весны, пока в зоопарке не появился новый директор — Сбруев Григорий Иванович. Молодой, интересный мужчина сразу запал в сердце подруги. И он обратил внимание на эффектного ветврача. Месяц они приглядывались друг к другу, затем решили сходить на свидание. И вот в итоге на майские праздники он везет ее в солнечную Анталию.
Понятно, что я руками и ногами за. Только в последний момент у нее появился Петруша, крупный экзотический попугай с сильным невротическим расстройством и какими-то специфическими болячками. Птицу изъяли у контрабандистов во время таможенной операции. Она нигде не числилась. Ни по каким документам, ни по состоянию здоровья оформить Петрушу не представлялось возможным. Следовательно, он поселился в Наташкиной квартире.
Григорий поставил вопрос ребром: или он, или попугай. Мужчине нужно отдать должное, он более чем терпимо относился к любой живности в квартире любимой. Но когда девушка отказалась ехать в Турцию, мотивируя это болезнью птицы, проявил мужскую твердость и стукнул кулаком по столу. Савельева понимала, что второй такой любитель фауны в ее жизни вряд ли появиться. И поэтому пришла ко мне со столь странной просьбой.
— В смысле «пожить»? — не поняла я странного предложения. — Ты, наверное, хотела сказать «приходить покормить»?
Это я без проблем могу. В обед буду прибегать.
— Нет, Шур, не покормить. У птицы серьезные проблемы с нервами. Ему нужен кто-то, кто хотя бы ночью будет с ним. Он должен ощущать заботу и ласку, — подруга жалобным взглядом посмотрела на меня, словно это она была больным попугаем. — И к тебе забрать его не получиться. Для него такие резкие перемещения тоже вредны. Всего же две недели!
