Челюскинцы

На большом ледокольном пароходе «Челюскин» отправились смелые люди нашей страны на Север. Они хотели узнать, какая там жизнь и можно ли пароходам плавать по Северному Ледовитому океану из Ленинграда во Владивосток.

Самым главным на пароходе был начальник экспедиции Отто Юльевич Шмидт. А капитаном — Владимир Иванович Воронин.

Погрузили на пароход радиостанцию, запасы еды, тёплые вещи, бочки с бензином и ещё много всего и поехали.

Вот идёт пароход месяц, другой. Наступила зима. А зима на Севере страшная — долгая, холодная. По Северному Ледовитому океану плавают громадные льдины. Ветром на них нахлёстывает воду, вода замерзает, и льдины делаются всё толще, всё выше. Некоторые вырастают в целые горы.

Капитан смотрел в бинокль. Где увидит между льдинами полоску воды, туда и поведёт пароход.

Так «Челюскин» потихоньку продвигался среди белых страшных льдин.

Чем дальше плыли, тем лёд становился всё толще, а полоски воды — всё уже. Скоро их и вовсе не стало. Куда ни посмотреть — льдины.

Тем временем наступила ночь. Только не такая, как везде, а особенная — полярная. Она тянется много месяцев. Много месяцев подряд нет солнца, всё время темно, всё время ночь. Только иногда засверкает северное сияние.

А льды всё сжимаются, напирают на пароход. Окружили они его, стиснули со всех сторон, не дают ходу.

Тогда Шмидт собрал всех челюскинцев и сказал:

— Товарищи, лёд запер нас, не пускает! Придётся нам здесь зиму зимовать. Еды у нас много, тёплых вещей много, есть радио, музыка, кино, книги… Будем жить дружно, не скучать!

Капитан Воронин приказал остановить пароход. «Челюскин» притих. Перестал вертеться винт.

Нет больше дыма над трубой. Молчат машины.

Но челюскинцы не унывали.

Они работали, учились, читали, играли. На пароходе они жили всё равно как в настоящем доме. Только за окном был не двор, не улица, не переулок, а бесконечный Северный Ледовитый океан, загромождённый ледяными горами и скалами…

«Челюскин» примёрз ко льду и начал дрейфовать: куда лёд понесёт ветром или морским течением, туда и «Челюскин» за ним поневоле тянется.

Долго дрейфовал пароход. Льды напирали так, что стены трещали.

Шмидт собрал челюскинцев и сказал:

— Товарищи, надо быть начеку. Борта у «Челюскина» крепкие, но льды ещё крепче. Давайте вынесем все вещи на палубу. Если будет опасность, мы сразу всё на лёд побросаем!

Так и сделали. И правильно сделали! Потому что через день раздался страшный гул, будто выстрелили из большой пушки. Лёд стал нажимать изо всей силы. Борта затрещали. Пароход задрожал. Даже толстенные стёкла в круглых окошечках-иллюминаторах задребезжали.