Вадим
— Она возвращается, — заявляет с порога Емельянов, мой главный безопасник.
— Одна? — внутренне вздрагиваю я, мгновенно поняв, о ком идет речь. Я лишь на минуту отвлекаюсь от рентгеновского снимка. — Подожди, Владимир Васильевич, — морщусь, кивая на стул. А сам снова вглядываюсь в четкие линии носа после ринопластики. Никакой бульбы на кончике! Отличный результат!
Да, я тот самый доктор Косогоров! Известный в стране пластический хирург. Леплю из дурнушек красавиц. Могу снабдить шикарным бюстом и плоским животиком. Но, что ни говори, исправлять носы, уродующие своих хозяек, мне нравится больше всего. Это поэзия. Творчество, когда хирург уподобляется скульптору. Чуть-чуть исправить то, где слегка налажала мать-природа.
— Красиво сработано, — хвастаюсь снимком перед Емельяновым. Он вообще ничего не понимает ни в пластике, ни в медицине. Зато исправно несет службу. — Гляди, какой носик! Между прочим, убрать каплю на кончике — самая сложная операция, — довольно хмыкаю я и бросаю с неохотой: — Ну, что там у тебя, Васильич?
Емельянов, толстый румяный жизнерадостный мужик, придвигает ко мне папку с документами и фотографиями и бодро рапортует:
— Она возвращается, Вадим Петрович…
— Я расслышал с первого раза, — прерываю я. — Кнопка «повтор» заела? — спрашиваю чуть раздраженно. Настроение испортилось, стоило моему ВэВэ сказать два заветных слова: «Она. Возвращается!».
Слишком долго я ждал этого дня и даже уже перестал надеяться. Думал, эта гадина так до конца жизни и останется в Эдинбурге. Ан нет, принесла нелегкая на родину. Жить в одном городе… Дышать одним воздухом… с той самой женщиной, что разрушила жизнь моего сына. Можно, конечно, придумать тысячи отговорок. Поверить результатам следствия. Представить, как столбы перебегают дорогу и сами врезаются в одинокого мотоциклиста, на всех скоростях мчащегося по трассе дождливым вечером. Но мне хватает заключения судмедэксперта: травмы, несовместимые с жизнью. Следствие так и не установило, куда и зачем несся Кирилл в свой последний день. О чем задумался, когда не вписался в поворот?
Гибель единственного сына для меня, отца-паразита, не прошла бесследно. Что уж говорить о Галке, моей первой жене и матери Кирилла…
— Найди внука, умоляю, — попросила она меня после похорон. — Никого ведь кроме него у нас с тобой не осталось.
— А может, ребенок не от Кирилла? — усомнился я, прекрасно зная, что представляет собой жена сына — блудливая девка с ангельским личиком.
— От него, — сквозь слезы прошептала бывшая жена. — Как только ребенок родился, Кирилл потребовал провести экспертизу. Очень высокий результат. Девяносто два процента из ста. Хотел платить алименты, но эта дрянь отказалась. Даже видеться с ребенком не позволила.
