Кира Сошинская
Федор Трофимович и мировая наука
Все началось в насоса. Седову нужен был насос. Насос лежал на складе в Ургенче. Если за насосом не съездить, то он так и будет лежать на складе, пока его не утащат хивинские газовики. Им он тоже нужен. Я никогда на была в Хорезме, и ребята согласились, что ехать надо мне. Седов попросил меня купить в Ургенче десять пачек зеленого чая первого сорта, потому что в кишлаке уже вторую неделю как остался только третий сорт, а он крошился и пылил не меньше, чем Каракумы.
В Ургенче насоса не оказалось. Худайбергенов позвонил в Хиву. Там тоже не было нашего насоса. Худайбергенов пошутил немного, потом попросил зайти завтра и сказал, что насос будет. Я хотела съездить в Хиву, чтобы посмотреть старый город и серьезно договорить с газовиками, но автобус ушел перед самым носом, а со следующим ехать было поздно.
Я пошла по городу куда глаза глядят я дошла до широкого канала. Он казался очень глубоким - вода в нем была такой густой от ила, что почти не отражала солнца. Вдоль берегов стояли в тени тонких тополей громоздкие колеса с лопастями, черпали воду и лили ее под ноги тополям. Я подумала, что эти колеса нетипичны и тут же услышала сзади голос:
- Слушай, девушка, нетипичное сооружение.
Я обернулась. Небольшого роста пахлаван - богатырь, он же джигит, нес, сгорбившись, телевизор "Темп" в фабричной упаковке. Пахлаван попытался мне дружески улыбнуться, но в глаз ему попала капля пота, и улыбка получилась кривой.
- Понимаю, - ответила я. - В наш век драг и насосов...
И тяжелые мысли о пропавшем насосе и коварных газовиках полностью завладели мной...
Джигита я увидела на следующее утро на аэродроме.
Перекати-поле скакали по белесым соляным пятнам, шарахаясь от вихрей вертолетных винтов, сменившиеся механики пили пиво с сардельками у зеленого хаузика, а неподалеку шмелем возился каток, уминая сизый асфальт. В еще прохладном зале аэропорта, густо уставленном черными креслами с металлическими подлокотниками, было дремотно и тихо, - трудно поверить, что за беленой стеной все время взлетали и садились, разбегались и тормозили, прогревали моторы и заправлялись - в общем занимались своими шумными делами ЯКи и АНы.
- Гена, - сказала девушка в серой юбке и белой блузке с очень не форменным кружевным воротничком; - повезешь кровь в Турткуль.
Гена почему-то взглянул на меня и спросил:
- А пассажиров не будет?
- Возьмешь больного в Турт-куле. И поскорей возвращайся. Тебя Рахимов в Хиве ждет.
Гена вздохнул жалостливо - вздох предназначался мне - и пошел в маленькую дверь сбоку от кассы - там, наверно, он заберет свой груз.
