Холодное лезвие медленно, незванно вошло в живую, разгорячённую болью, плоть.
– Семьдесят два, – обреченно вздохнул помощник палача.
Высокий, крепкий мужчина богатырского телосложения.
Чувствовалось, наблюдать за мучениями пленницы, ему не доставляет удовольствия.
– Итак моя милая, спрашиваю тебя в последний раз, – оставив без внимания реплику помощника, криминальный авторитет по прозвищу Угольщик обратился к пленнице. – Откуда ты узнала о существование артефакта.
– Да пошёл ты… – Виктория так звали пленницу замысловато выругалась. Настолько витиевато, что высокий даже слегка покраснел, – … и своего помощника тоже не забудь.
– А меня за что? – Обиделся помощник. – Это моя работа, а к тебе у меня личной неприязни нет.
– Фёдор! – босс с тяжёлым вздохом повернулся к высокому.
– Да шеф! – живо откликнулся телохранитель.
– Заткнись!
Вика с трудом подняла голову с ненавистью, которую не могла скрыть даже пелена боли застлавшая глаза, тяжело, словно раненая волчица, взглянула из подлобья на своего мучителя.
Виктория сама до конца не понимала, почему упорствует в своём молчание, продолжает бессмысленное сопротивление.
Ведь и ежу понятно из этого дерьма, ей не выбраться.
Может, стоит сказать правду? И принять обещанную лёгкую смерть из рук безжалостного палача – любителя.
Но если она сдастся, прогнется под Угольщика, расскажет о том откуда узнала о существование камнях, то она подведёт сестру.
Сеструю которую много лет заставляла страдать от невыносимых, мучительных болей.
Разве страданья Тани, могут сравниться с той болью которую ей причиняет Угольщик? Нет!
Татьяне пришлось гораздо хуже, её муки были в сто раз тяжелей. Но она справилась ради неё. Ради Вики, сестра прошла через ад.
Так неужели она хуже, слабее сестры? Мысль об этом была для Вики невыносимой, наполняла измученное тело ненавистью и злостью. Как бы Угольщик не старался, он не заставит Викторию сломаться. Эта мысль предала Вике сил и она держалась за неё, словно утопающий, хватающийся за соломинку.
Если подумать, она держала и не такие удары судьбы.
Она не опустила руки и не опустилась сама после внезапной смерти родителей. Её не сломило известие о болезни сестры.
Пять лет она не сдавалась и не давала опустить руки сестре Тане в борьбе с ужасной болезнью, за каждый новый день жизни.
Так неужели этот гнусный ублюдок Угольщик, сломает её сейчас? Заставит подставить ему свой зад?
Никогда в жизни! Сколько бы там её не осталось.
Виктория осклабилась в страшной кровавой, беззубой улыбке.
– Хочешь знать откуда я узнала о долбанном артефакте, – Вика зашлась хриплым, каркающим смехом, – хорошенько поройся у своей мамаша под юбкой, ещё не то узнаешь.
