Не врубаюсь я в гештальт. Совсем. Просто не понимаю, что все в этом находят.
Сколько раз пробовал подключаться — с транслятором и без, даже напрямую на брэйн-коннектор — ничего. Ноль эмоций. Только скука и сожаление по поводу напрасно потраченных денег. Ну, картинки там, мелькает что-то, мелодийки несложные, навязчивые такие. Хуже телевизора. Терпеть не могу телевизор.
Я даже думал, может у меня с головой чего не так. К специалистам обратился. К докторам. Один — доктор медицинских наук, другой — технических. Просканировали мне мозг, протестировали черепные имплантанты. Сказали, что все в норме. А насчет гештальта, сказали, не переживай, ты не один такой. Есть и другие люди, что не врубаются. Процента два таких. Или даже два с половиной. Утешили, в общем.
Да и черт бы с ним, с гештальтом. Тоже мне, новое искусство.
Достали и в оффлайне…
Во вторник утром стал просматривать мэйло, обнаружил эдмундовы мессаги. Висят, целых три штуки. Содержание у всех одно: быстро в офис, дело есть.
Эдмунд мой агент, находит мне работу и обеспечивает страховку. Хороший агент, хорошие контракты. У Эдмунда нюх на выгодные дела. Еще у него есть диплом менеджера. И, разумеется, офис.
У меня офиса нет, мне он на хрен не нужен. В офисе надо сидеть, а я сидеть не люблю. Мне нравится двигаться. И достигать цели.
Офис Эдмунда находится в центре, в безопасной зоне. Три комнаты на втором этаже какого-то древнего дома. Арендная плата чудовищная; за те же деньги в свободной зоне можно снять целый этаж в здании с гаражом, лифтом и современной системой климатизации. Но Эдмунд, черт побери, менеджер. Он знает, где держать офис, знает, как вести бизнес. А главное — с кем.
— Вот и Ангел прилетел, — сказал Эдмунд, улыбаясь своей натренированной улыбкой. Старался он не ради меня — ради клиентки. — Я вам о нем говорил.
Повернувшись ко мне, Эдмунд улыбался по инерции.
— Ангел, это Инна Чой, вице-директор компании «Апекс».
— Очень приятно. — Я изобразил то, что у меня считалось любезной улыбкой и сел в одно из свободных кресел.
Инна Чой сдержанно кивнула.
— Здравствуйте.
В ее внешности не было ни одной восточной черты. Типичная бизнес-леди, евростандарт. Функционально-изящная, как лэптоп Эдмунда. Стального цвета костюм, стального цвета глаза.
И очки.
Она смотрела на меня ровно секунду. Сделала снимок, и стекла очков словно затуманились изнутри, — леди стала просматривать данные из сети.
Основательный подход.
— Как дела? Как жена, как дети? — осведомился Эдмунд. Снова он за свое.
— Все хорошо. Дети в тюрьме, жена в дурдоме.