Инна Чой посмотрела на меня еще раз, сквозь прояснившиеся стекла. От замечаний воздержалась.
Эдмунд тяжко вздохнул, сказал извиняющимся тоном:
— У Ангела немного странный юмор…
Кто бы говорил. Знает ведь, что жены у меня нет. И детей как будто бы тоже. Знает и продолжает задавать эти идиотские вопросы. А я в ответ изощряюсь как могу…
Теперь Эдмунд строго нахмурился.
— Почему ты такой недоступный, абонент?
— Телефон сломался. Пополам.
— Что, проверял на прочность?
— Нет. Это меня проверяли на прочность.
— И что же?
— Я проверку выдержал. А телефон — нет.
Эдмунд хмыкнул. Инна Чой посмотрела на него. Потом посмотрела на меня.
— Стараетесь произвести впечатление? — Она покачала головой. — Не стоит.
Это, может, Эдмунд старался, не я. Вон он отчего-то смутился, язык проглотил. А я никогда не стараюсь произвести впечатление. Если мне нужно — я впечатление произвожу. Без лишних разговоров.
— И в мыслях не было. Просто я так живу.
— Интересная у вас жизнь.
— Не то слово.
Вице-директор, видимо, получила достаточно информации. Решила наконец поговорить о деле.
— Вы хорошо знаете свою территорию?
— Неплохо.
— Необходимо срочно разыскать одного человека. Ни телефона, ни кредитных карт, ни документов у него с собой нет. Только некоторое количество наличных денег. Ему захотелось приключений…
В свободной зоне? Ха! Конечно, желание его исполнилось. Он уже об этом пожалел, наверное.
— Как его зовут?
Инна Чой немного помедлила, прежде чем назвать имя.
— Петер Зильбер.
А имя-то известное. Даже мне. Эдмунду — тем более. Но он все-таки уточнил:
— Тот самый Петер Зильбер? Ваш маэстро?
— Тот самый.
Эдмунду этого уточнения показалось недостаточно.
— Не далее как позавчера я видел интервью маэстро. Он сказал, что работает над новым гештальтом и даже назвал дату релиза.
Видимо, это был больной вопрос для вице-директора компании «Апекс». В ее голосе проскользнули нотки раздражения.
— В том-то и дело. Дата назначена, а маэстро над гештальтом не работает. Кажется, у него случился небольшой творческий кризис, маэстро все бросил и отправился в вашу свободную зону за новыми впечатлениями.
За кокаином что ли? Или у маэстро другой источник вдохновения?
— Торчок или гомик?
Инна Чой нахмурилась, взглянула на меня поверх очков.
— Что, простите?
А Эдмунд сразу сообразил, о чем я. Погрозил мне пальцем.
— Ангел, фильтруй лексику.
— Хорошо. Сформулирую более корректно. Есть ли у Петера Зильбера зависимость от наркотических веществ? Или маэстро испытывает влечение к персонам своего же пола?
Формулировка, вероятно, оказалась недостаточно корректна. Вице-директор не спешила отвечать. Задала встречный вопрос: