Пожар.
Ранним воскресным утром в небольшой московской квартире раздался телефонный звонок. Не очень молодая, но еще красивая женщина недовольно открыла глаза. «Кто бы это мог быть в такую рань, – подумала она, – даже в выходной день нет никакого покоя. Опять эта неугомонная свекровь? Сама не спит и другим не дает». Женщина повернулась на другой бок, сладко зевнула, но сна уже не было. «Или Сережу опять вызывают на работу? – продолжала она размышлять, – у них не предприятие, а действующий вулкан, вечно там что-нибудь случается».
Часы показывали 7 часов утра, когда ее муж Сергей снял телефонную трубку. Она прислушалась к разговору.
– Да, это квартира Поляковых… Да, это Сергей Алексеевич… Слушаю, слушаю… Люба? Какая Люба? Ах, да… Что?? Сгорел? Не может быть! Как это могло случиться? Ничего не понимаю!
«Я так и знала, – подумала его жена, – я же говорила – не предприятие, а вулкан. Опять кто-то сгорел, опять Сереже бежать на работу, надо вставать, кормить его завтраком». Но не успела она подняться, как в спальню вошел взволнованный муж.
– Таня, ну что же ты лежишь, скорее вставай, надо ехать. Миша сгорел! Умер Миша!
Татьяна Михайловна вскочила, и, прекрасно понимая, что ошибки быть не может, все же задала этот ненужный в данном случае вопрос: «Какой Миша?»
– Да наш Миша Лунин! Одевайся же!
Он сам уже натягивал брюки, долго не мог застегнуть молнию – руки не слушались его. Свитер куда-то пропал, и он, чертыхаясь, долго искал его, а Татьяна все сидела на своей кровати.
– Я знала, что так и будет, я ждала этого, – выдохнула она, наконец, и спросила, – это звонила соседка?
–
Да, Люба. Все случилось рано утром. По-моему,
в шесть часов. Жильцы дома напротив увидели в окне пламя и вызвали пожарную команду. Потом приехала «Скорая помощь», но было уже поздно, врачи констатировали смерть.
Таня не помнит, как натянула брюки и куртку, как выпила приготовленный сыном кофе. Ее трясло, в глазах бегали какие-то мурашки, ноги не хотели слушаться команды идти быстрее и еле-еле передвигались. Когда шли к метро, муж держал ее под руку. Уже спускаясь по эскалатору, она подумала: «Как же так? Вроде бы все закономерно, все к этому шло, иначе и быть не могло. Я же сама недавно, буквально месяц назад говорила матери, что он умрет раньше ее. И это были не пустые слова, на это были все основания. Так почему же я оказалась не готовой, почему я в шоке? Неужели надежда все-таки была?..»
Как сквозь сон или какую-то пелену на ушах она услышала голос мужа: «Матери пока не будем говорить, надо ее подготовить. Все-таки 80 лет…»
