Россия. Москва. 14 июля 2006 года. Пятница.
Я осторожно потянул стопу вверх, а потом медленно опустил вниз. Убедившись в отсутствии боли, начал постепенно, сантиметр за сантиметром, как учил физиотерапевт, двигать ногу влево. Морозов целый семестр учил анатомию в институте, но всё равно, все эти мышцы с нервами, их связь между собой, выше моего понимания. Вот объясните мне, почему, при шевелении большим пальцем ноги, боль до сих пор отдаёт в бедро? Но при сравнении того, на сколько больно было неделю назад и как сейчас, это, конечно, небо и земля. В ЦИТО имени Приорова действительно работают профессионалы своего дела.
Когда мы приземлились во Внуково, я от боли не только вспотел на столько, что хоть выжимай, но даже дышал через раз. В бедро будто кто-то нож воткнул и основательно там ковырялся. Заморозка и обезболивающие, которыми располагали командные медики, в полёте почему-то слабо помогали.
Седой врач из команды вбежавших на борт медиков, лишь вопросительно приподнял бровь на моего сопровождающего и мне тут же ввели морфий. Вадим Артурович передал все бумаги врачам, что-то пояснил на медицинской абракадабре, ободряюще сжал мне плечо и пошёл на выход. А меня со всей осторожностью погрузили в неотложку и, в сопровождении прибывшей команды врачей, отвезли в травматологию центра Приорова.
Я наконец-то дотянулся до пульта и стал щёлкать по каналам. Ну, что сказать? Даже Хрюша со Степашей по мячику били, не говоря уже о других телевизионных программах. Футбол до сих пор был темой номер один! О нём говорили все. Даже те ведущие, которые в нём абсолютно не разбирались, пытались изобразить из себя знатоков игры. Говорить о нашей победе сейчас было модно.
Перелистнул новости и остановился на повторе финала чемпионата мира. Как раз на самую концовку первого тайма попал. И не надоело же им в стократный раз крутить нашу победную игру? Хотя, чья бы корова мычала... Я и сам, как ребёнок, залипаю от своих выкрутасов. Вот и сейчас, смотрю на свои финты и голы, и не верю. Ведь так НЕ БЫ-ВА-ЕТ!
То, что происходило на поле, особенно во втором тайме, в памяти осталось почему-то фрагментами. Для меня тогда существовали лишь мяч и ворота англичан, всё остальное было размытым фоном. Смотреть игру сейчас, через неделю после финала, когда страсти уже немного улеглись и можно было более-менее спокойно оценить и игру, и себя в ней, было очень интересно.
Первый тайм закончился. На экране стали крутить нарезку самых интересных моментов. И первым делом показывают эпизод, когда нам «забили» второй мяч. Это я неаккуратно выставил ногу и мяч, задев её, поменял свою траекторию и влетел в акинфеевскую калитку. А вот крупным планом показывают моё отрешённое лицо. Весь в думах, почему первый гол-то отменили? Почему офсайд? Вот же дурак! Опять от стыда прикрываю глаза рукой. Ну, не хочу на свой позор смотреть!
