1. Разбита, но не сломлена, или Лёд и пламя
— Диана, ты можешь хотя бы сегодня сделать вид, что тебя нисколько не обременяет наш выход в свет? — навязчиво интересуется мой будущий муж, поглаживая меня по бедру.
— Пожалуй, не сегодня, — сухо отвечаю.
С равнодушным видом я продолжаю разглядывать из окна машины мимо проходящих людей, наслаждающихся свободой.
— На вечере ты должна сразить всех гостей безукоризненным внешним видом, а не навести на них тоску своим унылым лицом.
— Поверь, на вечере гостям будет не до меня. Все они будут заняты вылизыванием твоей задницы! Ради этого ты ведь и закатил эту вечеринку! — случайно озвучиваю свои мысли вслух, на что сбоку от себя слышу недовольное цыканье.
Как и следовало ожидать.
Можно ли называть своим мужем человека, некогда купившего меня у того, кому я была бесконечно предана? Купившего меня у мужчины, от которого я забеременела, которого любила безоговорочно. Несмотря ни на что. Ни одному, ни второму я не могу найти правильного определения, в полной мере характеризующее их отвратительные души.
Тому, кому я принадлежу сейчас, никогда не стать моим мужем.
Он всего лишь кукловод. Он управляет моей жизнью, как персонажем в игре: выбирает что мне надеть, контролирует все мои передвижения, указывает что и когда говорить, вынуждает обхаживать его, иначе придётся расплачиваться за непослушание.
Он не муж, он владелец.
А тот, кому я отдала своё сердце, безжалостно растоптал его за ненадобностью. Он отказался от меня и от нашего ребёнка. Эмир стал моим палачом.
— В какой-то степени ты права, но только посмей ляпнуть нечто подобное в присутствии людей.
— Только прикажи, и я ни слова больше не произнесу! Прикажи сдохнуть — я с радостью и это сделаю, — отрешённо проговариваю. — Прикажи, Рифат, ты же так любишь повелевать мною!
— Я люблю только тебя, судьба моя. Ко всему прочему я имею чувственное влечение и стремление, — усмехается он, бедро моё сжимает сильно. — Просто не отходи от меня ни на шаг, договорились?
— Договорились, — отворачиваю голову, не давая ему поцеловать себя. Рифат хватает меня за подбородок, разворачивает лицом к себе и оставляет на моих губах свой мерзкий след, который я стираю сразу же, как только он отпускает меня.
— Ну что, готова сразить всех наповал? — улыбается он хищно.
Двери автомобиля распахиваются с обеих сторон специально нанятыми для этого людьми.
— Не обещаю, но я постараюсь, — мысленно закатываю глаза и выхожу из машины.
Поправляю шлейф своего вечернего платья. Резкие движения доставляют боль в пояснице, но я привыкла скрывать от людей душевную боль, а что уж говорить о какой-то там боли в спине. Я с ней уже сроднилась.
