Костер медленно догорал в предрассветных сумерках.
День обещал быть тревожным — к вечеру путники должны были выбраться к Бруиненскому броду. Чувство опасности сгущалось.
— Чем ближе к реке, тем опасней, — молвил Глорфиндейл, — чует мое сердце: нас настигают сзади, а впереди — засада.
Все невольно сжались, ощущая, как тьма обволакивает их, стискивая в железных объятиях. Внезапно возникло ощущение безотчетного страха, уже знакомого хоббитам.
— Как тогда, на Заветери, — прошептал Фродо еле слышно и…
Словно по мановению чьей-то руки, все посмотрели в направлении Брода и застыли на месте от леденящего ужаса — перед ними, поблескивая кольчугой в свете костра, возвышалась черная тень.
Даже Глорфиндейл и Арагорн оцепенели на мгновение, — а из-под капюшона, скрывающего лицо жуткого пришельца, раздался глухой, бесплотный голос:
— Я не причиню вам зла. Даже… Хранителю.
