Травля

Приглушенное жужжание пылесоса разбудило меня... Во всяком случае именно этот звук услышал я, вылезая из небытия. Медленно-медленно считаю, пока в моем котелке не взорвалось самое страшное похмелье с того времени, как Ной изобрел вино. Мне показалось, что я языком вычистил уборные в казармах. Да вдобавок этот шум в черепушке! Не знаю, что за негодяй установил турбину у меня в голове, но лучше бы он ее поместил в другое место!

Комната, обтянутая кретоном, медленно повернулась, заставив меня вцепиться в кровать. Искры посыпались из моих глаз. Я не помнил, где напился, не исключено, что это случилось за чаем у маркизы де Талередюн. Пока все усилия памяти были выше моих возможностей. Я ждал, пока все уляжется, но такая болезнь требует вмешательства. Поняв это, я решился спустить ногу с моего ложа... Нащупал коврик, поднялся, и затем – фьють! Подлый пол принял меня в свои объятия. Я схлопотал на лоб такой рог, которому позавидовал бы старейшина носорогов. Тут же искры уступили место свечам. Бесполезно было пересчитывать, я знал, что их тридцать шесть!

Я встал на колени у кровати (спуск – это единственное, что мне удалось: спикировал в свободном падении, а парашют открылся поздно!), Фелиси выключила свой «Электролюкс» и появилась, подбоченясь. Она схватывает все на лету, что выбивает меня из седла.

– Что происходит, Антуан?

Я смотрю на нее и вижу полдюжины Фелиси, и все они озабочены.

– Ты болен?

Я качаю головой, что вызывает у меня болезненный стон. Турбина снова затарахтела.

– Хочешь, я позову доктора?

– Нет... Соды, черного кофе... лимон!

Перед тем, как все это перечислить, я не без труда вытянулся на полу, который продолжал вальсировать. Поскольку нализался не впервые, Фелиси поспешила ввести в действие средство номер 44-бис, средство скорой помощи. Она принесла пузырь со льдом, который положила мне на лоб, стакан кофе с двумя стаканами лимонного сока, что должно было меня хорошо зарядить. И последним ее усилием было разрешение на две столовых ложки Эно...

Я отдался на ее милость. Больше не было души общества, весельчака, которого вы знаете, я уподобился куче лохмотьев, вынутых из центрифуги. Зажмурив свои светильники, я подождал пару минут действия проглоченных мной ингредиентов.

Действительно, все понемногу приходило в порядок, и я даже нашел в себе силы дотащиться до душа, который и принял по-шотландски, т. е. в клеточку. Когда я вышел, то светился как обезьяний зад, а новые силы вливались в мой организм колоннами по четыре в ряд. Фелиси ждала меня на кухне с остатками холодного мяса и бутылочкой. Она знала, что я вышибаю клин клином. Я жевал скончавшегося бычка и, сморщившись, проглотил большой стакан Арамона. Сначала внутренности зажгло кислотой, а затем в желудке разлилась благость. Фелиси отважилась: