«Надень шапку, Олеж. Маме зябко на тебя смотреть», — шутил, бывало, отец за утренним чаем, пока мама с превеликими препирательствами собирала меня в школу. Так вот, смотреть на солдатика, которого я встретил тем непогожим ноябрьским утром, было зябко, мокро и, как следствие, жалко. Маленький, щупленький, от холода спрятавший ладони под мышки, он напоминал замерзшего суслика, который за какой-то надобностью выбрался на свет, но в любой момент готов юркнуть назад в теплую норку, то есть в данном случае в полупрозрачную будку КПП Зенитно-ракетного училища, что на улице Красноказарменной.
Ну и лютые же деды у парня в части, про себя возмутился я. Не деды, а звери. Выгнали молодого бойца на мороз в одной гимнастерке! Небось еще и пошутили вдогонку: «Ты зенитчик или кто? Вот и стрельни для дедушки пару сигарет». И, как назло, — воскресенье, начало дня, на улице ни души. Имеется в виду курящей.
С неба мелко моросило, и однотонно-коричневая гимнастерка на сутулой спине мало-помалу приобретала камуфляжную окраску. Налетевший порыв ветра погнал по лужам мелкую рябь и заставил солдатика поежиться. Глядя на него, я тоже передернул плечами, из солидарности, поправил шарф и упрятал свободную от зонта руку поглубже в карман куртки.
— Не курю, — честно признался я, едва простое лопоухое лицо паренька обратилось ко мне — единственному прохожему в эту непешеходную погоду — и буквально перекосилось от отчаянной надежды.
— А? Что? — растерянно заморгал солдатик.
— Не курю, — повторил я и для убедительности слегка развел руками, так и не вынув правую из кармана. При этом в кармане звякнула мелочь, и я подумал, что мог бы помочь пареньку хоть чем-то, хотя вообще-то не одобряю подобную благотворительность. Все равно ведь всю добычу отберут и поделят между собой двадцатилетние старички.
— А… Не курите? — дошло до парня. — Ничего. Я тоже. Вы… скажите, пожалуйста… — Он сделал два шага ко мне и почему-то понизил голос. — Вы… в компьютерах разбираетесь?
Странный вопрос. Даже дважды странный. Во-первых, сам по себе неожиданный, а во-вторых, потому что адресован мне, в двенадцать лет приобщившемуся к волшебному миру железа и софта.
Разбираюсь ли я в компьютерах? Да уж получше, пожалуй, чем этот новобранец в зенитно-ракетных комплексах. С завязанными глазами. За шестнадцать секунд. На восемнадцать частей. Главное, заранее ослабить пару—тройку винтиков на корпусе. Вот как я разбираюсь в компьютерах!
Вслух я, естественно, воздержался от хвастовства, только кивнул из-под зонта, одновременно пожав плечами.
