Гостиная, как и все другие комнаты в Арнсайд-Хаузе, была большая и величественная. В ней стояла мебель двадцатилетней давности, в свое время очень модная и красивая. Но сейчас она давно устарела и, хотя в комнате не было таких следов крайней бедности, как потертый ковер или заштопанные занавеси, все в ней казалось тусклым: краска на стенах выгорела, парча поблекла, позолоченные рамы картин давным-давно лишились своего блеска. Случайному посетителю могло бы показаться, что для мистера Пениквика, который был владельцем этого дома, наступили худые времена. Но двоим из трех джентльменов, собравшимся в приемной в половине шестого одним холодным вечером в конце февраля, не грозила опасность впасть в эту ошибку. Они прекрасно знали, что их двоюродный дядя Мэтью, сколотивший свое состояние на грандиозном предприятии по осушению болот, был один из самых зажиточных людей в Англии и страдал единственно лишь от своего закоренелого нежелания тратить деньги на все, что не обеспечивало его личного комфорта.
Третий джентльмен, казалось, вообще об этом не думал. Он не наклонялся и не наводил осуждающе монокль на запачканное зеркало, как его двоюродный брат, лорд Бедденден. Он не отпускал едких замечаний по поводу плохого качества дров, горящих в камине, как его младший брат, преподобный Хью Реттрей. В продолжение всего обеда, подававшегося в не самое подходящее время – пять часов – и более соответствовавшего (на что лорд Бедденден и обратил внимание сотрапезников) привычкам хозяина и особенностям его пищеварения, чем вкусам гостей, он хранил кроткое молчание. Тишину за столом нарушал только преподобный Хью, который сыпал серией милых, пустяковых замечаний и вопросов, не слишком настаивая на непременности ответов. Войдя в гостиную, лорд Долфинтон устроился в кресле по одну сторону камина, где и сидел сейчас, жуя кончик своего носового платка и уставившись ясным взором на старшего двоюродного брата. Лорд Бедденден знал, что этот взгляд не означал ровным счетом ничего, но все же был смущен и раздраженно пробормотал: «Хоть бы этот дуралей не пялился так на меня!»
– Он ведь не мешает тебе, – произнес его брат Хью, но все-таки взял с одного стола книгу с гравюрами и протянул ее лорду Долфинтону, сказав, что красочные картинки могут его заинтересовать. Лорд Долфинтон, который привык, чтобы ему подсказывали, что делать, как всегда поступала его суровая мать, с благодарностью взял книжку и стал перелистывать страницы.
Лорд Бедденден, так же вполголоса, с жалобной ноткой произнес: «Никак не могу понять, для чего дядя Мэтью пригласил сюда и его!» Не получив никакого ответа, если не считать укоризненного взгляда его брата, он нетерпеливо подошел к столу и стал рассеянно листать журналы, валявшиеся там.
