Стенли ЭЛЛИН
НУМИЗМАТЫ
Среди прочего, чему пришлось ему научиться за годы семейной жизни, было одно твердое правило: когда жена приводит себя в порядок перед выходом, ни под каким предлогом не отрывать ее от этой сложной и кропотливой работы, требующей сосредоточенности и пристального внимания перед зеркалом. Вот и сейчас, ожидая Милли, он спокойно стоял у открытого окна их номера, рассеянно глядя сверху на поток машин, стиснутых в самой настоящей пробке, образовавшейся на узенькой рю Камбон.
– Уолт, – окликнула его Милли, – я готова. Уолт, ты слышишь меня? Я говорю, я готова.
Он обернулся и посмотрел на жену. Милли была не просто готова, она была безупречно, ослепительно готова. В этом простом черном платьице, которое поразило его тем, что стоило двести долларов, она выглядела потрясающе.
Просто потрясающе. В свои сорок шесть лет Милли оставалась такой же стройной и элегантной, как и в день их свадьбы, и намного более эффектной.
– Выглядишь на миллион долларов, – отметил он, сдержанным кивком выражая свое одобрение.
– Жаль, что не могу сказать того же о тебе. Объясни, пожалуйста, ты что, собираешься выходить в таком виде? В этой нелепой гавайской рубашке и даже без пиджака?
– Сейчас слишком жарко для пиджака. И потом, Бога ради, Милли, мы же едем на Блошиный рынок, а не в оперу.
– Ну и что с того? И зачем ты повесил на себя этот фотоаппарат, да еще в таком громоздком футляре? И эта ужасная сигара во рту. Знаешь, на кого ты похож?
– На кого же?
– На американского туриста, вот на кого. На самого настоящего простака из Штатов.
Уолт посмотрел на себя в большое зеркало на дверце шкафа. В нем отразилось мясистое багровое лицо, лысая голова и жировые складки, нависшие над пряжкой брючного ремня. Он попытался втянуть в себя живот, но безуспешно. Милли, безусловно, права, но для такого случая все как надо, лучше не придумаешь.
– Я и есть американский турист, – мягко возразил он. – Пусть люди знают, кто я такой. Что в этом плохого.
– Ничего хорошего. Ты же не ходишь в таком виде в Америке. Почему же ты здесь позволяешь себе выглядеть как деревенский простофиля из глубинки? Ведь когда захочешь, ты можешь произвести приятное впечатление на кого угодно, я же знаю.
– Могу, конечно. Когда вокруг девушки. – Он весело подмигнул ей, но, к его смущению, она и не подумала улыбнуться в ответ. И вообще, она явно на что-то злилась. Надвигалась буря, причем с самого завтрака, с беспокойством думал Уолт. – Послушай, маленькая, – умиротворяющим тоном начал он, – тебя что-то точит, правда? Что же это такое?
