Еще вчера он пытался проехать в машине по тесным от автомобилей бостонским улицам, а сегодня уже на севере, за сотни миль от родного дома.
Два года, два долгих года доктор Георг Лейтон не был в Миртле — маленьком орегонском городишке, ставшем немалой частью его запутанной и сложной жизни. И где теперь его дом? Правда, в Миртле его знали под другим именем. Для знакомых и коллег он был просто Ален. Доктор Ален Смит — несчастный погибший друг оставил ему это имя. Этим именем Георг воспользовался, когда в результате ошибки следствия было объявлено, что той ночью погиб он, Георг. Мужества явиться с повинной у него тогда не хватило. Он растерялся и спрятался в Миртле. Тогда казалось, одинокая, полная лишь забот о пациентах жизнь частично искупает его грехи.
И так тянулось долгих девять лет. Если бы не Надя, не смерть Эдды Карпентер…
Он вспомнил миниатюрную женщину с водопадом шелковистых каштановых волос и нежной кремовой кожей, малышку Элли — каштановый вихрь в розовом платьице… Больше всего на свете он хотел сейчас увидеть этих двух женщин — большую и маленькую. Какова будет встреча? От этого зависит вся его дальнейшая жизнь. Да, Георг писал им изредка письма, но он не мастер на слова… Да и разве способна бумага все вместить? Год в хорошей, но все же тюрьме. И еще год, когда он, уже работая с отцом, не мог покинуть Бостон, ибо освободили его условно…
У Элли сегодня праздник — день рождения. Георг нащупал в кармане маленький сверточек, лежащий рядом с простой коробочкой для ее мамы. Наверняка ведь первый вопрос Элли будет о подарке. Георг устало посмотрел по сторонам. Боже, как же долго тащится этот автобус…
На этот раз женщина. Из-за нее доктор Ален Смит был вынужден выбраться из-под теплых одеял в холодное февральское утро и спуститься по обледенелой горной дороге в город. Мягкий свежий снег прикрывал коварный лед. Видимость исчислялась уже не милями, а футами.
Шипованная резина помогала доктору удерживать его «бронко» на дороге, а горячий кофе не давал заснуть, но и сильная доза кофеина не улучшила скверного настроения Алена.
Больничная стоянка была почти пуста. Ночная смена работала не в полном составе из-за эпидемии гриппа в округе. Даже его коллега Ник Стикс свалился, и поэтому уже недели полторы Алена каждую ночь вызывали в отделение неотложной помощи.
Его тело молило о сне, а мозг жаждал отключиться. Монашеская жизнь сама по себе не сулит больших радостей. Но монашеская жизнь без сна еще ужаснее. Однако и то и другое было результатом сознательного выбора доктора Смита, хотя и не без влияния внешних обстоятельств.
