1
Тяжесть чужой вины
Станет моей виной.
Страшные злые сны
Встанут вокруг стеной.
Многое мне дано
Многое я отдам.
То, что мне суждено,
Мне и терпеть, не вам.
Hезачем говорить:
Помощь мне не нужна.
Я могу повторить:
Жалость ко мне смешна.
Я живу в сером сне,
Лучшего не прошу.
Хор голосов во мне
Как-нибудь заглушу…
2
В сердце забьется страх,
В горле застрянет крик.
Лучше сто тысяч плах,
Чем этой правды лик.
Тяжесть чужой вины
Сдавит мои виски.
Жалко, что нет луны,
Взвыть бы сейчас с тоски!
Кто ты, мне все равно.
Душу могу отдать
И все, что мне дано,
Только бы не страдать!
Только бы разгадать,
Что же поможет мне.
Так нелегко понять,
Кто меня звал во сне…
3
Брат мой! Кричу тебе,
Здесь мы с тобой одни:
Hе бросай меня в темноте,
Протяни мне руку из тьмы.
Отблески костра озарили его лицо, язычки пламени отразились в раскосых карих глазах. Он сел у огня, положив рядом с собой белый костяной посох. Они должны знать эту историю, всю, целиком, с самого начала. Он для этого пришёл сюда, для этого шагнул в неизвестность. Он отвел надоедливую темную прядь, мешающую нормально смотреть, и начал рассказывать…
Тамил
Златовар радостно гудел: наконец-то пришла зима. Многие знатные ранеды с родами своими прибывали по первому снегу в город на торг, на ярмарочные веселья. Золотоискатели Сизых гор торопились накупить припасов, справить новую одёжу, ну и, конечно, вдоволь напиться хмельной медовухи. У купцов-ледингов в глазах рябило от обилия товаров: одни меховые ряды чего стоили! Лисы, песцы, бобры и, конечно, серебристая озерная нерпа, мех которой на вес золота. Охотничий промысел в Озёрном княжестве не сравнить ни с чем. Что уж говорить о бочках прозрачного меда, солёной рябы и оленины! Сюда из самых дальних мест приезжали воины — мечи ранедских кузнецов славились окрест на тысячи верст. Сюда везли драгоценную моржовую кость и китовый жир с северных берегов океана нельды.
Златовар! Богаче земли не найдешь, обойди хоть целый Дайк. Даже девушки здесь самые красивые на свете. И Тамил вернулся сюда. Он покинул Озёра, когда ему едва исполнилось семнадцать, он не был здесь восемь лет. Хотелось повидать белый свет. Он исходил Аксиор и Вартаг, два года провел в плену у дарнингов, скитался в горах, надеясь встретить гномов… Он видел столько чудес! Hо он вернулся сюда.
Тамил стоял посреди улицы и смотрел. Просто смотрел и впитывал эти звуки, этот шум, этот воздух.
— Посторони-и-ись! — раздался пронзительный вопль. Тамил оглянулся и увидел, как огромный мохнатый вороной жеребец, запряженный в расписные санки, несется прямо на него. Парень кинулся прямо под копыта лошади и схватил под уздцы. Конь проволок его ещё немного по земле и остановился. Из саней выпрыгнул взъерошенный мужичок в огромной медвежьей шубе и затараторил:
