Как на мой взгляд, дневник пани Ганки Реновицкой вполне достоин опубликования — хотя бы как документ, отображающий образ жизни и мышления современной культурной женщины, а также ее среды. В наше время, когда читатели знакомятся с сотнями томов всяческих биографий, автобиографий и автобиографических повестей, я не вижу оснований, почему бы им не ознакомиться и с дневником женщины из высшего света, относящейся к тем «десяти тысячам», которые задают тон и определяют характер эпохи в нашей стране. Считаю, что документ этот не менее интересен, и что как вероятное дополнение к другим литературным источникам он может пригодиться будущему исследователю обычаев первой половины двадцатого века. Отдавая дневник п. Реновицкой в руки читателя, хочу заметить, что едва ли не самое большое достоинство этого произведения — это удивления достойная искренность его автора, искренность, которой не смог достичь даже такой большой мемуарист, как — Tout рrороrtіоn gаrdее — Жан-Жак Руссо (Придерживаясь всех пропорций (франц.)). Разумеется, п. Реновицкая не открывает нам своей настоящей фамилии, но этот псевдоним вряд ли способен скрыть ее лицо от пытливого читателя. Она ведь хорошо известна в определенных кругах, и там ее, несомненно, узнают, особенно если учесть, что люди и события, описанные в дневнике, ни для кого не представляют тайны.
Выполнив, таким образом, свой долг посредника, предоставляю слово п. Реновицкой.
Т. Д.-М.
Боже мой! Есть ли среди нас, женщин, хоть одна, которая не была бы уверена, что ее личные переживания, мысли и чувства настолько оригинальны и интересны, что их следует записать и напечатать отдельной книгой. Ведь это настоящее счастье — рассказать всем людям на свете о своих тайнах, растрогать сердца, почувствовать искренний отклик тысяч душ, живущих одними мыслями с тобой! Да еще и сознание того, что твои признания могут пригодиться многим другим женщинам, которые оказались в таком же затруднительном положении, и ты поможешь им, поделившись своим опытом как выйти из него с победой…
То, о чем я хочу рассказать, началось в первые дни января, сразу же после Нового года. Как сейчас помню, это был …
С самого утра мою душу одолевали плохие предчувствия. Кажется, я еще сказала об этом Туле, когда мы встретились в полдень в «Симе». Я даже не заметила, что вышла из квартиры в вуальке, которая совсем не подходила моей шляпке. Яцек не прислал мне машину, и я должна была ездить по своим делам на такси. Когда вернулась домой, было уже около четырех. Я не сомневалась, что Яцек пообедал без меня, и, собственно, поэтому зашла в его кабинет, чтобы немного отомстить ему за это. В последнее время, а точнее где-то после Рождества, он стал не такой внимательный и деликатный в обращении со мной, как прежде. Казалось, что-то его беспокоит.
